129 
– Само собой, Сергей Иваныч! – рассудительно сказал шофер. – Я беспорядка, сами знаете, не люблю. У меня все в ажуре должно быть.
– Ну то-то! – кивнул Корнеев. – И о том, что я тебе раньше говорил, – помни!
– А это уж как закон, Сергей Иванович! – важно насупился шофер. – Язык за зубами! Кто бы ни спрашивал… Не первый год, Сергей Иванович!
Корнеев хотел еще что-то сказать, но подумал, что все это не имеет никакого значения и словоохотливость напала на него просто от волнения.
Лифт остановился, и они вышли в гулкий вестибюль, залитый сумеречным светом. Охранник, ухмыльнувшись, отдал им честь и помог открыть двери. Они вышли на улицу.
Разгоряченное лицо Корнеева обдало свежим утренним ветерком. Небо на востоке было окрашено золотыми и розовыми красками зари. Отяжелевшие от росы цветы на клумбах еще не раскрылись. С проспекта доносилось нежное шуршание проносящихся автомобилей.
Шофер деловито подскочил к «Мерседесу», откинул багажник и с преувеличенной бережностью поместил туда чемодан. Затем он распахнул дверь перед хозяином, и тот, кряхтя, уселся на заднее сиденье. Дверца захлопнулась, и затененные стекла отделили Корнеева от окружающего мира.
Он откинулся на спинку сиденья и попытался расслабиться. Рука нащупала в кармане пачку сигарет. Он достал одну и сунул в рот, крепко зажав губами. Усевшись на свое место, водитель расторопно обернулся и, щелкнув зажигалкой, поднес огонек к сигарете хозяина. Корнеев затянулся, выпустил изо рта клуб дыма и коротко кивнул.
Шофер убрал зажигалку в карман и вопросительно взглянул на Корнеева.
– Едем! – сказал тот, взглядывая на башню своего дома со смешанным чувством сожаления и облегчения.
Водитель сделал необыкновенно серьезное лицо, повернул в замке ключ зажигания, подождал, пока мотор наберет обороты, сдал немного назад, развернулся и медленно вывел «Мерседес» со стоянки на широкую ленту Ленинского проспекта. Набирая скорость, автомобиль покатился в сторону улицы Лобачевского.
Корнеев не обратил внимания на старый, салатного цвета «Москвич», припаркованный возле бордюра. Однако человек, сидевший за рулем «Москвича», не оставил без внимания выезд темно-синего «Мерседеса». Едва лимузин промчался мимо, он поднес к уху трубку сотового телефона и бесстрастно произнес:
– Он проехал. Как поняли?
Видимо, поняли его хорошо, потому что звонивший удовлетворенно кивнул, спрятал трубку в карман и, развернув «Москвич», поехал в центр города.
Корнеев, погруженный в свои думы, продолжал курить, стряхивая пепел куда попало. По сторонам он не смотрел и не видел, как в полусотне метров от перекрестка из промежутка между домами выскочил утренний велосипедист и, выехав на мостовую, пристроился позади «Мерседеса». На велосипедисте была синяя бейсболка с длинным козырьком, синее короткое трико в обтяжку, кожаные кроссовки и тонкие кожаные перчатки. На багажнике лежал небольшой сверток. Низко наклонившись к рулю, велосипедист с усердием выжимал педали.
Ближе к перекрестку «Мерседес» сбросил скорость – впереди зажегся красный свет. Велосипедиста светофор не смутил – работая педалями, он догнал машину Корнеева и, проезжая мимо, внезапно распрямился и, вытянув руку, быстро положил на крышу автомобиля какую-то коробочку, которая тут же прилипла к металлу, словно приклеенная.
Не сбавляя скорости, велосипедист помчался дальше, у самого перекрестка ловко выскочил на тротуар и, свернув направо, покатился по улице Лобачевского, пользуясь тем, что тротуар в этот час был практически свободен от пешеходов.
Доехав до первого подъезда, велосипедист въехал во двор, поставил велосипед у стены и, сняв с багажника сверток, вошел в дом. Встав под лестницей, он быстро вытряхнул из пакета завернутый в него костюм и надел прямо поверх трико. Бросив пакет и бейсболку тут же под лестницей, он вышел во двор и, снимая на ходу перчатки, направился переулками на остановку автобуса.
Водитель «Мерседеса» тоже не обратил особого внимания на прыткого велосипедиста. Дождавшись, когда на светофоре вспыхнет зеленый, он прибавил газу и, проскочив перекресток, помчался дальше – туда, где лента проспекта ныряла в зеленую тень парка.
Обгоняя неспешно ползущий троллейбус, водитель невольно скосил глаза влево, где блеснула холодная поверхность небольшого пруда, – и в этот момент страшной силы удар обрушился на него откуда-то сверху, опалив огненным дыханием и вдавив в рулевое колесо.
129 
