Последние отзывы

  86  

* * *

Кан Ся обнаружили местные мальчишки – спустя два или три дня. Они тут же побежали к отцам, те – к старосте, а уж он отправил посыльного с извещением, что после той стрельбы, что устроили здесь русские, в деревне нашелся еще один труп – наверное, несвежий…

Еще сутки в полиции не могли выделить человека для вывоза и захоронения тела некоего неопознанного мужчины, а когда человек все-таки нашелся, оказалось, что седой полумертвый старик с раздробленной русской пулей скулой все еще жив.

Никаких документов при старике не оказалось, а потому полиция логично предположила, что это – хунгуз из тех, что проходили мимо Сыпингоу дня четыре назад. Ну а поскольку допросить его было решительно невозможно, Кан Ся просто отвезли в Гунчжулинскую тюрьму.

И вот здесь начались проблемы: принимать полумертвого хунгуза дежурный офицер наотрез отказался.

– Ты пойми, – мягко сказал он сержанту полиции, – мне эту тухлятину брать на себя никак нельзя. Он вот-вот помрет, и на какие деньги я его хоронить буду? Признания нет, протокола допроса нет… вот кто он вообще? Может, крестьянин здешний, а вы его – в тюрьму!

Сержант скрипнул зубами. Здесь все знали, что мертвых арестантов хоронят сами арестанты и совершенно бесплатно. Отвезти его обратно? Так и это не выход. Можно подумать, что если он помрет в полицейском участке, кто-то там наверху войдет в положение и выделит деньги на похороны!

«Надо отдать его нашей знахарке, – решил он. – Если умрет, пусть сама и хоронит, а выживет… что ж, тогда и допросим».

* * *

Вывезенного в Инкоу Семенова впервые выпустили на прогулку в середине апреля, когда вокруг уже все зеленело. Он осторожно спустился по ступенькам лазарета в сад, присел на любовно выструганную военными санитарами скамью и тут же увидел Курбана.

– Здорово, тунгус, – радостно улыбнулся поручик – это ведь ты меня на себе тащил? Я правильно запомнил?

Курбан кивнул, и поручик с облегчением вздохнул.

– А то уж я начал думать, что приснилось… Сколько я тебя не видел – года полтора?

Курбан все так же молча кивнул.

– И где тебя все это время носило? – искренне заинтересовался поручик.

– В Гунчжулинской тюрьме сидел, ваше превосходительство, – тихо ответил толмач.

– Как так? – не понял Семенов. – За что это?

– Седой капитан держал, – усмехнулся Курбан. – Все хотел, чтобы я ему про вашу дорогу рассказал.

Семенов мгновенно взмок и на пару минут потерял дар речи. С трудом преодолел охватившую тело дрожь и все-таки задал самый главный вопрос:

– И что?..

– Год терпел, а потом рассказал, – честно признался Курбан.

В глазах у поручика потемнело. Толмач видел почти все. И вот тут напрашивались новые вопросы.

– А… как ты у фанзы оказался?.. – осторожно поинтересовался Семенов.

– Очная ставка, ваше превосходительство. С вами. Если бы Кан Ся не умер…

Поручик попытался представить себе мертвого Кан Ся, не сумел и погрузился глубоко в себя. До него только теперь дошло, как близко он прошел от смертельной опасности бесследно сгинуть по навету в подвалах китайской охранки.

«Но ведь документы у них наверняка остались!»

– Я бумаги забрал, – словно прочел его мысли тунгус, сунул руку за пазуху и вытащил желтую, засаленную и обтрепанную по краям папку. – Берите…

Семенов, не веря себе, осторожно принял папку. Открыл и обомлел: с первой же страницы на него смотрела его собственная, сделанная в Порт-Артуре фотография! Точная копия той, что он выслал Серафиме…

– Черт! Фотограф! Сука шпионская!

Он торопливо перелистнул несколько страниц и прикусил губу: все было написано на китайском – иероглифами. Не понять. Даже вложенное в середину папки странного вида удостоверение – и то было на китайском.

– Это я у Кан Ся взял, – проронил так, словно видел его перед глазами, сидящий поодаль тунгус. – Ему больше не надо.

«Ему больше не надо… – мысленно пробормотал Семенов, и из его глаз брызнули слезы. – Боже! Спасибо тебе, боже…»

– Сожги это, – глотая слезы, протянул он папку тунгусу. – Немедленно… Прямо сейчас… Я хочу видеть, как сгорит.

* * *

Тем же вечером Курбан впервые за много-много дней отошел от избранного богами русского поручика более чем на полсотню шагов. Добрел до уходящих за горизонт железных полос, по которым собирается прийти на эту землю якобы прирученный железный дракон, сел прямо на шпалы и вытащил собранную по частям у всех местных знахарок особую бабушкину смесь. Неторопливо набил трубку, разжег, затянулся – раз, второй, третий… и вдруг понял, что Мечит не придет. Он не мог этого объяснить, но всей душой чувствовал: это так!

  86