12 
Они вошли под гигантский купол храма, как под гранитный небосвод. Не поддерживаемый ничем, он парил в вышине. От обнаженного, чистого, пустого объема храма закружилась голова. Изнутри купол переливчато мерцал золотисто-синеватыми волнами, и Навк, приглядевшись, понял, что он весь расписан линиями, иероглифами, концентрическими окружностями. Эти фрески и излучали тонкое сияние.
— Система мира, — подняв лицо, негромко произнес Корабельщик.
Седина его в отсвете фресок отливала синевой. Лицо Дождилики стало словно из серебра, а кудри — с прозеленью.
В стенах храма темнели полуциркульные ниши, посреди на странном ступенчатом пьедестале стояла чаша. Больше ничего здесь не было. Навк медленно двинулся по тонкой пыли, покрывающей пол, чтобы узнать, что находится в арках, но остановился на полпути у большого черного пятна, просвечивающего сквозь пыль.
— Тут Навага ударил меня ножом, — сказал Старик. — Это моя кровь.
Навк не решился переступить страшный знак преступления. Со своего места он видел, что во всех нишах стоят странные фигуры — черные, напоминающие скелеты.
Навк содрогнулся, взглянув на их совсем человеческие лица с закрытыми глазами и печатью нерушимого покоя.
— Это чаморы, хранители жемчужины, — сказал Корабельщик. — Вечно живые мумии. Корабли вложили в них сердца межзвездных варалов.
Старик и девушка направились к постаменту с чашей. Обойдя пятно, Навк пошел вслед за ними, с тревогой оглядываясь на чамор.
Постамент представлял собой толстый каменный диск, на котором покоился такой же массивный каменный квадрат, а на квадрате — треугольник. Сверху стояла резная чаша. Пришельцы осторожно поднялись к ней. Навк увидел, что на дне чаши лежит пылающая жемчужина.
— Это и есть перлиор, — сказал Корабельщик. — Слеза Вселенной. Его оставили нам Корабли, чтобы мы запустили Валатурб. Постамент заключает в себе секрет запуска. Когда я бедствовал на Ракае после предательства Наваги и Кромлеха, я долго размышлял и отыскал ключ к пониманию.
Древняя система знаков гласит, что треугольник — символ песчинки, квадрат — искры, круг — зерна. На каждой ступени этого постамента написано название. На треугольнике — «Джизирак», на квадрате — «Сингуль», на круге — «Вольтан». Я знаю во Пцере белый карлик Джизирак, знаю мертвую звезду Сингуль, но Вольтана не знаю. Надо понимать так, что у Джизирака перлиор будет песчинкой, у Сингуля — искрой, а у неведомого мне Вольтана — зерном. В этом секрет Валатурба. Сатар отдал бы все, чтобы знать его.
— А что за иероглифы написаны на ступенях? — спросил Навк, стирая ногой пыль. — И почему они светятся?
— Все росписи сделаны кровью древнего космического вепря Уруха, — пояснил Корабельщик. — А иероглифы начертаны, чтобы знать свою судьбу. Перлиор прокатится по ступеням, и знак, который он заденет, предскажет вам будущее у Джизирака или Сингуля. Я же беру себе Вольтан. Я хочу знать, чем кончится для меня запуск Валатурба.
— Тогда Сингуль будет моим, — решила девушка.
— Сойдите вниз, — велел Корабельщик. Когда он один остался наверху, он качнул чашу и закрутил ее. И тотчас все три ступени постамента начали с шорохом вращаться. Жемчужина, лежавшая на дне чаши, побежала, покатилась по спирали, набирая скорость, взлетела на кромку чаши, спрыгнула вниз, прочертила все три ступеньки, оказалась на полу и помчалась дальше в пыли.
Корабельщик медленно спустился, глядя под ноги на иероглифы.
— Навк, — сказал он. — Тебе у Джизирака выпала кровь. Дождилика, девочка. — Старик пошатнулся. — Перлиор коснулся знака смерти на Сингуле. А мне на Вольтане — покой.
— Я должна погибнуть? — дрожащим голосом спросила девушка.
— Не знаю, — задумавшись, сказал старик. — Но если ты будешь со мной у Сингуля, ты встретишься со смертью.
Волна горечи захлестнула Навка, и он, отвернувшись, пошел по следу жемчужины, чтобы подобрать ее. След вел прямо к стене, и Навк увидел в пыли огонек перлиора. Он нагнулся за жемчужиной, а выпрямившись, в ужасе отлетел назад.
Прямо перед ним была ниша, и чаморы в ней глядели на Навка светящимися багровыми глазами.
— О-о-они ожили!.. — заикаясь, крикнул Навк, отступая спиной вперед. — Му-мумии!..
Корабельщик быстро глянул в его сторону. Дождилика первой побежала к выходу.
Навк — за ней. Последним, задумавшись, шагал старик. Они покинули темный храм и вышли на просторную площадь.
12 
