Большие перемены : Веснина Елена : Страница

— Полина, мы можем всем миром помочь Борису. Напрасно ты считаешь меня бесчувственным пнем. В конце концов, он не только твой бывший муж. Он и мой бывший друг.

— Витя, я вовсе не считаю тебя бесчувственным. Нет. Просто есть вещи, которые должна улаживать женщина, — возразила Полина.

— Если ты хочешь на него как-то повлиять, то напрасно. Дело сделано — и бизнес разделен, и вы, надеюсь, в скором будущем разведетесь официально, — для Буравина все было ясно.

— Витя, я не хочу на него влиять. Да это и бесполезно. Ты знаешь, какой он гордый и упрямый. Я просто хочу… поддержать его, понимаешь? Поэтому я сейчас соберу что-нибудь поесть, домашнего, и схожу туда, ладно? — просительно взглянула на Буравина Полина.

— Домашнего — это ты права. Мне, кроме всего прочего, показалось, что он… голодный. Неухоженный, обозленный, есть хочет… В общем, холостой мужик, — согласно кивнул Буравин.

— Ох, хоть бы пить не начал! — забеспокоилась Полина.

— Надеюсь, удержаться от рюмки у него ума хватит, — пожал плечами Буравин.

— Ты же сам сказал — он как будто одержим, — напомнила Полина.

— Сказал, сказал. Правда. Но теперь жалею. Я не знал, что ты так разволнуешься, родная… — Буравин попытался привлечь к себе Полину, обнять, но ей было не до того.

— Извини, Витя… Не успокоюсь я, пока не схожу туда.

— Давай вместе сходим, а? — попросил Буравин.

— Витя, ну ты с ума сошел? Он же тебя видеть не может! — воскликнула Полина.

— Тебя, кстати, тоже. Но я и не говорю, что я буду подниматься с тобой в квартиру. Подожду в машине. Ты же недолго? — И он заглянул ей в глаза. — Полина, так ты не хочешь, чтобы я поехал с тобой?

— Нет. Я чувствую, что это мой долг. — Полина уже начала складывать в сумку пирожки и другие вкусности.

Буравин, наблюдая за ее действиями, вздохнул:

— Раз ты чувствуешь так… Ладно, с чувствами не поспоришь.

— Витя, я прошу, пойми меня. Ты всегда меня понимал. Борис и ребята обижены. Обделены. Они чувствуют себя брошенными, — объясняла Полина.

— По-моему, это ты считаешь, что их бросила, — вздохнул Буравин.

— В точку. Если быть до конца откровенной, то да. Я их бросила, — согласилась Полина.

— Нельзя так рассуждать! Полина! Нельзя жить только ради детей, ради пресловутого чувства долга.

— Да, я с тобой согласилась, поэтому я к тебе ушла. Но сердце-то неспокойно! Значит, я не совсем права, — покачала головой Полина.

Буравин внимательно посмотрел на нее:

— А может быть, ты внушила себе это излишнее чувство долга? Сколько ты видела среди знакомых, подруг, женщин, которые живут якобы ради детей. Потом дети вырастают, выпархивают из гнезда, а эти женщины остаются глубоко несчастными.

— Да, согласна. Но я видела и знаю другие примеры. Когда женщина поступала так, как нужно было только ей. Шла на поводу у своего чувства, у своей страсти. А потом незаметно теряла многое: доверие близких, своих детей… Что хуже, Витя? А что лучше? И кто рассудит? — спросила Полина.

Буравин обнял ее:

— Мы справимся. Если будем все время вместе. Поддерживая друг друга.

— Да, любимый. Ты прав, — прижалась она к нему покрепче.

— А ты, любимая, упрямишься и отказываешься от моей поддержки, — с ласковым укором сказал Буравин.

Полина замотала головой:

— Что ты! Я благодарна тебе за поддержку. Я хочу ощущать ее и сегодня — на расстоянии. Я пойду туда, а ты меня жди.

— Но ты ведь недолго, правда?

— Совсем недолго. Мне просто надо на них посмотреть. На Алешку, на Костю и…

— И на Бориса, — продолжил Буравин.

— И на Бориса, — кивнула Полина.

— А когда ты разведешься? — ревниво спросил Буравин.

— Я и так считаю себя его бывшей женой. Но он не перестал существовать для меня как человек.

— Понимаю. Я буду ждать тебя, — посмотрел ей прямо в глаза Буравин, и Полина ответила таким же прямым и нежным взглядом.

Предыдущая страница Следующая страница

E-mail:
Пароль: