Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
274 
И теперь предстоял выбор. Отдать эту жизнь, чтобы вернуть другую. Но… я не смогу.
«Правильно, девочка» — неожиданно голос Хранительницы раздался в моей голове и, не дав мне времени удивиться, она добавила: «Не говори вслух — нас могут услышать. Я знаю, что ты не сможешь лишить жизни своих детей.»
«Детей?» — спросила, чувствуя, как сердце подпрыгнуло в груди.
«Детей. Их двое. Они близнецы, как и те, что ты хочешь вернуть, — едва заметный жест в сторону распростертых тел у моих ног: — Но ты не сможешь отдать их, верно?»
«Я хочу вернуть их! — с трудом проговорила, продолджая прижимать руки к животу и понимая, что богиня права: — Я готова отдать за них свою жизнь, но я не жизнь моих детей… Геката, что мне делать?»
«Думай, малышка! — голос звучал спокойно: — Две жизни, две части себя ты должна отдать взамен. Но в тебе их намного больше, помнишь?»
«Больше?» — настороженно переспросила, чувствуя, как зверь предупреждающе шевельнулся внутри меня. Ну, конечно…
«Именно, Ниэль. Одлик волчицы и человека — не столь великая плата за возвращение твоих друзей. Ты согласна?»
— Я… — эти слова уже были произнесены вслух, — Я согласна.
Лишаться части себя было больно. Это было похоже на то, что забирают самого близкого тебе человека, с котором ты был рядом ссамого рождения. В один миг я лишилась две частички себя, а чувствовала себя так, словно разорвали мю душу.
Но взамен я услышала хриплые стоны, полные боли, это заглушило бьющююся в истерике расставания душу. В последний раз перед глазами мелькнул силуэт хищного зверя, а с руки медленно, но верно исчезала татуировка и черной розы, и знака ранхара.
Простите… но так надо. Я хочу, чтобы они жили.
Упав на колени, я увиделадве пары серых глаз, полных боли и агонии. Если я не потороплюсь, то они умрут снова. Только теперь уже я этого не допущу. Все еще кровоточившие ладони коснулись бледных губ, давая единственный источник исцеления, который мог заживить такие раны, а с губ тихим шепотом срывались слова заклинания, завершая возвращение братьев де Рен в наш мир.
С возвращением, мальчики… Мне дорого далась ваша жизнь.
«Малышка, помни, никто не должен знать до определенного времени, что ты отдала взамен. Пускай это будет нашим маленьким секретом, пока не придут Хранители. Иначе твои дети могут пострадать» — раздался тихий голос Гекаты в моей голове, но самой ее уже не было по близости.
«Но он убьет меня» — грустно усмехнулась, чувствуя, как силы покидают тело.
«Твой демон? Да, он попытается. Ему ты можешь сказать — слишком многое вы и так недоговорили друг другу. Я хочу, чтобы вы были счастливы.»
«Прощай!»
«Нет. До скорой встречи…» — слова эхом отдались в ушах, а вместе с ним начала растворяться окружающая меня обстановка. Последнее, что я слышала перед тем, как голова коснулась каменного пола — животный рык и множество голосов…
— Ты…
— Я отдала свою человеческую ипостась и облик волчицы, — болезненно улыбнулась, чувствуя, что эту пустоту в душе вряд ли удасться чем-то заполнить. Да, со временем будет не так больно, но мне будет очень их не хватать, — Хеллианы Валанди, как и Княжны Эренрих больше не существует.
— Ты отдала их, чтобы ребенок мог жить, — голос демона звучал тихо и он, насколько я поняла, приближаться пока не собирался.
— Дети, Шайтанар, — покачала головой, откинув голову, — Это близнецы, если ты забыл.
Воцарилось молчание, нарушаемое только моим хриплым дыханием. Теперь, когда после подобного волшебства на мне не было ни единого щита, демон легко мог читать мои мысли, чего он однажды уже не сделал, тогда, в Эллидаре. Но похоже, своих ошибок он решил теперь не повтрять.
— Я чуть не совершил главную ощибку в своей жизни, — я успела пропустить момент, когда демон оказался передо мной, но даже глаз открывать не стала, а лишь вздрогнула, когда его пальцы коснулись моей щеки, — Я едва тебя не убил.
— Мой сын не дал бы тебе этого сделать, — горько усмехнулась, чувствуя, как тяжелеет на сердце.
— Наш. Это и мой сын, Ниэль.
— Что? — я резко распахнула глаза, уставившись на демона, взгляд которого из яростного превратился в неуловимо нежный, наполненный чем-то еще, и с презрением спросила, — С каких пор тебе есть до этого дело, демон?
Рука эрхана на миг замерла в воздухе, а затем медленно опустилась на пол, сжавшись в кулак так, что побелели костяшки. Взгляд мгновенно похолодел, но это меня уже не пугало. Я слишком устала, чтобы сейчас выяснять отношения и слышать его ложь.
274 
