18 
Как только боевое охранение немцев заметалось в панике, навстречу поднялась еще группа мотоциклистов, а за ней несколько автомашин с пехотой. Увидев разбитые машины, мечущихся солдат, колонна остановилась и выбросила сигнальные ракеты. Из перелеска раздались, выстрелы наших орудий. Они прямой наводкой били по немцам. «Мерседес» вспыхнул ярким пламенем. Одна автомашина, уткнувшись в кювет, загорелась. Пехотинцы повыскакивали из других машин и рассыпались по склону высотки. Они отползали назад, беспорядочно отстреливаясь.
Не прошло и четверти часа, как над обороной пропели прицелочные снаряды. Они разорвались между линией обороны и переправой.
Весь пологий западный склон высотки был усеян трупами немецких солдат. Но и наши потери тоже были немалы. Половина ячеек пустовала. Недавно прибывший лейтенант Сибирцев метался от одного фланга обороны к другому, расставляя бойцов так, чтобы в линии обороны не было разрыва. Немцы подтягивали резервы. Бойцы, наблюдая за опушкой, из которой выходила дорога, различали в сумерках большое скопление противника, готовившегося к решительной атаке.
— Сейчас они нас сомнут, — вполголоса сказал Ушаков.
— Я сам тебя сомну! Не сей панику! — прикрикнул на него откуда-то появившийся Сибирцев с перевязанной рукой. Глаза командира были уже не озорные, а горели злым огоньком. Зная, что у бойцов патроны на исходе, он подал команду приготовить гранаты и сделать в окопах заступы, чтобы сойтись врукопашную. Сзади нас послышался шум моторов. К кустарнику подъехали четыре легких танка. Капитан Березкин подбежал к танкистам, поговорил с их командиром и направился в нашу роту. Он поставил перед комроты задачу — во что бы то ни стало отразить атаку.
— Продержаться как можно дольше, чтобы обеспечить отход первой и второй роте, — сказал он.
— Попробуем, — недовольно пробормотал Сибирцев.
Немцы, обстреляв полосу обороны, перенесли огонь на переправу и остервенело били по ней. Но там, где ложились мины и снаряды, уже никого не было. Началась атака. Немцы шли тремя густыми цепями в полный рост, на ходу поливая оборону из автоматов. В сумерках их автоматы не приносили нам особого вреда. Наша оборона встретила их редкими залпами. Лейтенант Сибирцев посылал в немцев короткие очереди, между которыми сыпал отборнейший мат, призывая бойцов дать больше огня. Однако от его ругани пользы не было. У многих вышли патроны, других убило или ранило. Но вот навстречу немцам вышли танки и на ходу стали срезать противника из пулеметов и бить по цепям из орудий. Немцы не ожидали такого поворота, замерли на несколько секунд и бросились бежать.
Особенно досталось врагам от машины, действовавшей на левом фланге. Танк давил немцев, а пулемет беспрерывно изрыгал красные огоньки. Видя, как противник в панике бежит, бойцы в окопах дружно крикнули «Ура!», хотя в контратаку никто не поднялся. Загнав немцев в лес, танки повернули назад. Только один из них остался догорать на поле боя.
В это время первая и третья роты снялись с обороны и за холмом спускались к балке. Бойцы несли носилки с ранеными, поддерживали тех, кто мог идти сам. Взвалив на себя стволы и станки, пулеметчики осторожно, цепочкой, спускались по склону и терялись в кустарнике балки.
Наша рота оставалась на позиции на случай прикрытия отхода, хотя и было видно, что немцы до утра не будут нас атаковать. Вот подошел и наш черед. Один за другим мы оставляли свои окопы и собирались в балке. Последним пришел Сибирцев. Повязка на его руке была красной от просочившейся крови. Это уже второе ранение в ту же руку, но лейтенант не обращал на него внимания. Его больше интересовала судьба роты.
— Что-то нас маловато стало, — сказал он, сверкнув разъяренными глазами, и повел роту балкой. Преодолев болото и речку, мы вышли на опушку большого леса. Там нас поджидало пять автомашин, хотя для оставшихся хватило бы и трех. Немцы продолжали обстреливать переправу, не зная, что там никого нет и заслон давно покинул оборону. Через час мы догнали колонну, в которой находились первая и третья роты, но до утра не могли догнать колонну дивизии. Видно, на какой-то из множества развилок мы свернули не на ту дорогу.
Ехали всю ночь. Дорога была пуста. На рассвете, проезжая поля, мы увидели слева небольшую деревню, расположенную на возвышенности. Майор Березкин, посоветовавшись с командирами и замполитом Неустроевым, решил не заезжать в этот населенный пункт. По предположению командиров, дорога вот-вот должна вывести к Вилии, но позади оставались километры, а реки так и не было видно. Майор Березкин, который с замполитом ехал в кузове нашей машины, постоянно заглядывал в карту, закрепленную на его планшете, и, недоумевая, пожимал плечами.
18 
