Последние отзывы

  39  

Что же касается красот природы, то это уже по части Регины, филолога по образованию. Каждый день Антон едва цеплялся взглядом за розовый куст, росший перед одним из корпусов, и ежедневно испытывал к нему щемящую жалость. Куст постоянно поливали из шланга, но от этого на него еще охотнее налипала горячая серая пыль. Вообще эта пыль так обильно покрывала цветы и прочую растительность, что разглядеть под ней что-нибудь не представлялось возможным. Пляжи на этой части побережья песчаные, и этот мельчайший песок, казалось, был повсюду и на всем, на чем только можно его принести: на обуви, на колесах машин, на пестрых пляжных зонтах, на сумках, на теле, на волосах и даже на зубах.

Зато открытое помещение, где находилась столовая, и впрямь вызывало восхищение: это была огромная, высокая, расположенная на втором этаже терраса, и хотя солнце сюда заглядывало только с утра и то с одной стороны, возникало ощущение пространства, где много воздуха и света. Со светом на юге дефицита не было, зато воздуха всегда не хватало. Казалось, что вместо него в легкие льется все тот же одуряющий солнечный свет, и внутренности, так же, как и кожа, словно поджариваются на медленном огне и в итоге приобретают цвет бронзы.

С одной стороны террасы открывался вид на море, с другой – на горы. Если б можно было сидеть здесь целыми днями и просто смотреть на все это! Смотреть, и ничего больше. Но такое времяпрепровождение люди почему-то не считают отдыхом. На море имеют значение только оно само, солнце и пляж. На пляже положено проводить большую часть времени, изредка прерываясь на еду и сон.

Регина тоже была пленницей разного рода штампов. Если на стене в столовой вывешивалось расписание экскурсий, она непременно должна была в нем отметиться. Если после завтрака все цепочкой тянулись на пляж, она обязательно пристраивалась в эту муравьиную тропу, прихватив с собой пестрый зонт, покрывало, полотенце и мужа. Алешка каждый раз находил массу предлогов, чтобы увильнуть. Антон же, чья сила воли плавилась под жарким солнцем до состояния желе, покорно тащился за женой на пляж, высиживал там три часа, под конец жутко страдая от голода и поводя носом в сторону каждого разносчика чебуреков и пиццы. Поводя тайком, потому что, уловив его жест, Регина тут же заявляла:

– Неизвестно, из чего все это приготовлено! На пляже нельзя покупать еду, дорогой, запомни это!

Да, она вся состояла из штампов. Для него это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что он всегда мог заранее предсказать реакцию жены на то или иное событие. Плохо, потому что плохо. Есть, например, очень хотелось. А неизвестно, из чего все это приготовлено. Самое смешное, что Антон боялся ей не верить. Регина все знала наверняка. Прежде чем ехать на юг, она обязательно консультировалась у всех своих знакомых и составляла так называемый проект отдыха, где все было расписано по пунктам.

Антон до сих пор не мог понять, как эта женщина, свято исполняющая предписания рекламодателей и посещающая стоматолога два раза в год при абсолютно здоровых зубах, могла изменить ему с мальчишкой и поставить под угрозу свое материальное благополучие? Как?! Это просто не укладывалось у него в голове!

Едва увидев знакомые ворота пансионата, он вспомнил в подробностях последний отдых с Региной, вспомнил и причину, по которой они сюда приехали. Ведь предыдущим летом, сделав ремонт в трехкомнатной квартире и приобретя наконец все, о чем только мечталось в годы их голодной юности, они поехали за границу в Италию. Незадолго до этого, в начале мая, была Турция. Зимой неделя в Париже.

Казалось, теперь только жить и жить. Ездить отдыхать за границу, набивать холодильник дорогой едой, покупать новую одежду, не заботясь о том, что старая надоела, будучи даже ни разу не надеванной. Она надоела только потому, что куплена. И вот в тот самый момент, когда уже не надо было думать о вещах, они задумались наконец о себе и о своих отношениях. Когда проблема денег перестала существовать, выяснилась ужасная вещь: именно эта проблема их и объединяла. Их семья была крепкой только в период совместной борьбы за существование, а потом начала вдруг разваливаться на глазах. И это при том, что теперь они могли позволить себе все. Но им понадобилась только свобода друг от друга.

  39