31 
— Да, к сожалению. Но можно попробовать забыть об этом.
— Чего ты добиваешься? Чтобы я признался в том, что я эгоист? Черт побери, мальчик, это же и в самом деле так, как, к примеру, правдой являются и наши заслуги. Успех нашей семьи способствовал процветанию страны. Благодаря нам она существует. Мы заслужили свой статус и власть. Неужели ты не понимаешь, что для нас закон не писан?
— Ты ничего не создал.
— Я унаследовал власть вместе с молоком матери. И ты тоже. И девчонки, подобные той, с какой мы развлекались, — для нас ничто, пустой звук. Да мы можем купить таких тысячи! Раз можно получить все, что пожелаешь, так почему бы не взять это?
Артемас задыхался от презрения и горечи, в груди полыхало пламя жгучей ненависти, и наконец, стиснув зубы, произнес:
— Ты не получишь все, что хочешь, потому что это тебе не принадлежит.
Он медленно снял курок с предохранителя.
Отец в ужасе отшатнулся:
— Черт возьми, ничего не понимаю! Ты ждешь моих извинений?
Он опустился на колени; его била дрожь. Артемас целился прямо в покрытый испариной лоб отца, и вдруг в голове пронеслось: «Ты выше этого».
Сын почувствовал свое духовное господство и превосходство и спокойно опустил руку.
— Не стоит мараться. Ты для меня уже умер.
Крейтон Коулбрук чуть было не рухнул без чувств.
— Я знал, что ты не сможешь, — заверещал он противным голосом — Кишка тонка!
Артемас улыбнулся и направился к выходу.
— Кишка тонка, — донеслось ему вслед. — И твоя мать со мной согласится.
Артемас облегченно распахнул дверь. Он был свободен.
* * *
На следующий день, в холодное утро уик-энда, когда солнце заблестело на свежем снегу, в город вернулся дядя Чарли со своей маленькой женой, похожей на мышку, и двумя насмешливыми дочерьми.
Джеймс уединился в спортивном зале, со злобой намолачивая боксерскую грушу. Элизабет забилась в угол маленькой спальни, играя в куклы, которых она называла «мои бедные детки». Им всегда угрожали воображаемые монстры, и она пугала чудищ загадочной фразой: «Вот пойду позову Артемаса».
Кассандра украдкой ела мороженое, притаившись в укромном местечке. Внизу, в комнате управляющего, в такт песенкам из мультфильмов перед телевизором прыгала Джулия. Наступало время ленча, а Майкла нигде не было.
Дети наконец собрались в столовой, и Артемас вытащил книгу Робинсона «Швейцарская семья».
— Давайте еще раз перенесем чтение, — предложил Джеймс.
— Почему?
— Да потому, что это книга о счастливой семье, проклятие! — И, смягчившись, добавил: — Потому что она хороша лишь тогда, когда все вместе, а Майкла нет.
— Я видела его на улице час назад, — робко вмешалась Элизабет. — Он предупредил, что пойдет в лес искать красивые сосульки.
Артемас отложил книгу и тотчас накинул пиджак. У болезненного двенадцатилетнего мальчика причуд хватало. Дом дяди, забитый английским антиквариатом и гротескными скульптурами викторианской эпохи, угнетал Майкла. Он предпочитал лужайку и лес вокруг дома. И хотя эта часть Лонг-Айленда быстро заполнялась торговыми центрами и новыми жилыми домами, еще оставалось достаточно места для леса, скрывающего великолепные поместья, и ощущался дух джентри [11], беззаботных владельцев, мчавшихся верхом на чистокровных скакунах по звуку охотничьего горна.
Выбежав на старую террасу, Артемас увидел Майкла, бредущего по снежной поляне, качаясь из стороны в сторону. У старшего брата екнуло сердце, как только он заметил неестественную походку парнишки, пиджак нараспашку… Он ринулся ему навстречу и остановился как вкопанный, увидев темные пятна от паха до колен на коричневых брюках Майкла. Невидящим взглядом мальчик смотрел на Артемаса и бормотал:
— Я сам пошел. И у-увидел… и я не смог помочь…
Он внезапно упал без чувств. Артемас похлопал его по щекам, ласково спросил:
— Что, Майк? Что ты увидел?
— От-тца, — еле выдохнул Майкл.
— Где?
— На д-дереве. Б-большом дереве со с-скамьей.
Артемас прижал хрупкое тельце к груди и поспешил к дому. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.
— Что он там делал?
Майкл уставился в одну точку:
— Висел.
И потерял сознание.
Артемас передал его Джеймсу с просьбой вызвать врача, и приказал остальным не разбегаться, а сам кинулся в лес. Увидев отца, он не смог справиться с приступом рвоты.
Окровавленный, распотрошенный труп был привязан к дереву цепью.
31 
