Особенно,... 
101 
Устав св. Бенедикта предписывал смиренное послушание, строгое соблюдение установленных молитвенных часов и общую собственность во всех сферах монастырской жизни. Полновластным руководителем монашеской братии по уставу являлся аббат — настоятель монастыря. Со временем Бенедикт основал двенадцать монастырей, в каждом из которых проживало по двенадцать монахов. За выдающуюся деятельность на этом поприще потомки назвали его «отцом монашеских орденов западного христианства». С тех давних времен главная заслуга в сохранении высокой культуры образования, церковной живописи и музыки в захлестываемой волнами варварского невежества Европе принадлежала бенедиктинцам.
Эта эпоха возникновения монашеских орденов бенедиктинцев знаменует собой начало периода, называемого иногда «веком святых» — веком, на протяжении которого традиции римского католицизма, если так можно сказать, продолжали эволюционировать.
Однако в то время, когда церковь Рима была всецело поглощена упорядочением догматики и иерархической структуры, кельтская церковь проявляла интерес к душам и сердцам простых людей. К 597 году кельтская модель христианства получила столь широкое распространение, что это вызвало отнюдь не безосновательные опасения Рима. Поэтому для проведения исповедываемой бриттами веры в полное соответствие с католическими канонами, епископ римский Григорий специально направил в. Южную Англию большой отряд монахов-бенедиктинцев во главе с Августином. Время прибытия римского эмиссара было выбрано не случайно, ибо незадолго до его появления на острове скончался знаменитый «отец священного братства», нежно любимый кельтами св. Колумбан. Августин начал свою деятельность на юго-востоке Туманного Альбиона, а если точнее, то в Кенте, где супруга местного короля Этельберта была по рождению католичкой. В 601 году Августин был провозглашен епископом Кентерберийским, а два года спустя предпринял попытку стать также и примасом кельтской церкви. Однако в стране, чья церковь была по духу гораздо ближе к назарейской, нежели римской, такая затея заранее была обречена на провал. Замысел Августина в действительности заключался не в придании ритуального единообразия обеим церквям, а в достижении любыми средствами полного подчинения Риму той национальной церкви, которую он объявил более или менее еретической.
И только в 664 году, на поместном соборе в Уитби, на севере Йоркшира, Риму удалось одержать первую в области догматики победу над кельтской церковью. Основные дебаты развернулись вокруг времени празднования Пасхи, поскольку верховный понтифик того периода решил, что христианская Пасха более не должна ассоциироваться с иудейским Песахом. Вопреки всем существовавшим кельтским традициям и обычаям римские пастыри преуспели в достижении своей цели, оборвав навеки исторические связи между евреями и кельтами. По английской традиции, однако, празднование Пасхи никоим образом не связывалось с отмечанием Песаха иудеями. Кроме того, британские пасхальные торжества никоим образом не были связаны и с Иисусом. Пасха, в действительности, символизировала ежегодное рождение кельтской богини весны Эстры, праздник которой отмечался еще с языческих времен и не имел никакого отношения к христианству.
По завершении собора Рим усилил свой нажим на Британию, но подчинить кельтскую церковь возможно было лишь, открыто объявив войну Ирландии. Однако времена Римской империи давно миновали, и армии, которую католическая церковь смогла бы призвать под свои знамена, никогда бы не удалось разбить бесстрашные дружины ирландских королей. И, как результат, кельтская церковь продолжила активную деятельность в Британии, а Священное братство св. Колумбана стало духовной вотчиной королей скоттов.
Вследствие такого положения дел, наибольшее беспокойство епископов римских вызывала их собственная неспособность добиться верховенства над королевскими династиями бриттов. Определенные надежды на успех Рим связывал с королем Артуром, но тот погиб, а право наследования друидических и назарейских традиций было навечно закреплено за потомками его единокровного брата Ихада Бруида. Вскоре после восшествия Ихада на престол, в 610 году епископ Бонифаций IV добавил к своему званию понтифика («мостостроителя») еще и титул папы римского. Это была совершенно откровенная попытка конкуренции с овеянным вековыми традициями отличительным величанием «отца», унаследованном кельтами от ессеев и назареев. И когда Рим обратился к аббату Бангорскому Дианоту с позиций своего нового папского верховенства, то пастырь ответил, что ни сам он, ни его коллеги не признают подобного рода полномочий. Они были готовы, как он сказал, признать церковь Бога, «но что касается лона церкви, то мы не знаем ни одного, кого бы нужно было величать вашим титулом „папа“ (или епископом над епископами)».
101 
