8 
– Держи, – на выдохе сказала Нина.
– Это мне?
– Ну да.
– Спасибо, – неуверенно произнес Володя, с трогательной нежностью перебирая пальцами звенья цепочки. Взгляд его остановился на серебряном дельфине. Панин улыбнулся. – Спасибо. Я буду всегда носить твой подарок. Он принесет мне удачу, отведет любую беду.
– Рада, что тебе понравилось. Когда я его увидела, этого смеющегося дельфина, то не смогла пройти мимо. Надеюсь, он будет тебе действительно на счастье.
– Стоянов всегда говорил, что у тебя необычное воображение из-за того, что ты родилась в такой удивительный день, – рассмеялся Володя, почему-то вспомнив об Илье. По лицу Нины он понял, что она не в восторге от этого. – Это я к тому, что помню: ты любишь получать в этот день два подарка.
– Точно. Мама всегда подговаривала Деда Мороза, чтобы он поздравлял меня с Новым годом и днем рождения, вручая при этом два подарка. Ради торжества справедливости, и только. Хорошее было время – время веры в Дедов Морозов, – добавила Нина, наблюдая, как Панин застегивает цепочку на шее. Он расстегнул еще одну пуговицу на своей белоснежной рубашке, чтобы было видно дельфина. – Здорово смотрится.
– Тебе пора. Тетя Аля посматривает на нас с нетерпением, а Ленка делает отчаянные знаки. Теперь она всю дорогу будет называть меня эгоистом. Ладно, потерплю. Ради тебя я готов многое вытерпеть… До встречи, Нина, – они еще раз пожали друг другу руки, обменявшись долгими взглядами.
Нина взяла сумки в руки. Рядом тут же оказалась мама, чуть позади – Лена.
– Ну, спасибо вам. Буду скучать. Ругайте меня, скрещивайте пальцы на удачу. Мамочка, все будет хорошо, – Нина второпях обняла маму, махнула на прощание друзьям и поднялась по ступенькам в вагон. Проводница недовольно ворчала на пассажиров, садящихся в последние секунды. Нина осталась в тамбуре и, выглядывая из-за ее спины, посылала воздушные поцелуи провожающим.
Алевтина Михайловна бежала вслед за уходящим поездом, пока он не набрал достаточно высокую скорость. Шаги ее замедлялись, наконец она остановилась с поднятой к глазам рукой – яркие лучи солнца слепили. Слезы полились из воспаленных глаз. Теперь Алевтина Михайловна могла позволить себе расслабиться. Всхлипывая, она вытирала платком вспотевший лоб. Она чувствовала себя так плохо, что даже разговаривать в таком состоянии с друзьями Нины не могла. Обычно общительная, легко располагающая к себе, она мечтала о том, чтобы провести обратную дорогу домой в одиночестве и молчании. Лена – понятливая девочка, она не станет лишний раз пытаться отвлечь ее пустыми разговорами, а вот Володька – тот будет беспрестанно говорить. У него удивительная способность не чувствовать момента, когда он лишний. Панина всегда много, в избытке. Нину это раздражало, но Алевтина Михайловна говорила ей, что это с ним происходит от переполненности чувствами.
Оглянувшись на оставшихся далеко позади Лену и Володю, она медленно пошла им навстречу. Молодые люди выглядели уставшими, расстроенными.
– Долгие проводы отнимают много сил, – поравнявшись с ними, произнесла Алевтина Михайловна. – Пора домой.
– Тетя Аля, – Лена внимательно посмотрела на нее. – У вас был трудный день. Наверное, даже разговаривать не хочется. Если вы не возражаете, мы с Володей пешком пройдемся.
– Из меня сейчас на самом деле плохой собеседник и для пешего похода я не гожусь, – вяло улыбнулась Алевтина Михайловна.
– Я буду звонить часто-часто, чтобы вы не грустили, – взяв ее за руку, сказала Лена.
– Спасибо, милая.
– Я тоже буду давать о себе знать, – не поднимая глаз, произнес Володя.
– Обязательно, Володенька.
– Ну, мы пойдем, – Лена слегка сжала ее пальцы и отпустила их.
– До свидания, ребятки.
Алевтина Михайловна пошла к остановке автобуса. Она шла, едва переставляя ноги, словно на них навесили гири. Как же тяжело ей было возвращаться в пустую комнату. Все теряло смысл, если рядом нет Нины. «Вот так расти их, вкладывай душу, а в один прекрасный момент ваше драгоценное чадо продемонстрирует, что больше не нуждается в вас», – думала Алевтина Михайловна, глядя под ноги, словно боясь упасть. Движения женщины были неловкими, заторможенными. Она шла, осторожно ступая. Мысленно она все еще бежала по перрону и смотрела на удаляющийся поезд. Он увозил ее Нину далеко, и время встречи они не назначали даже с точностью до недели. Они всегда были вместе – семнадцать лет все-таки, изо дня в день. Все горести и радости, маленькие победы и поражения, успехи и неудачи – все осталось в сердце. Каждый этап взросления дочери Алевтина Михайловна помнила очень отчетливо, ей не с кем было делиться своими переживаниями. Но она никогда не жалела о том, что в ее жизни однажды появилось крохотное существо. Память вдруг отшвырнула ее к самому началу, к первому дню их знакомства. Акушерка положила только что родившуюся девочку ей на грудь и улыбнулась:
8 
