85 
Проснулась она с этими же мыслями.
«Ничего, — решила Стефания, наконец, — после определюсь. А пока — гулять!»
Но сначала необходимо было позвонить парикмахеру Сабрины и отменить назначенный визит. Стефания сделала это с величайшей неохотой. Но она хорошо понимала, что, увидев ее прическу, он сразу поймет, что никогда не имел дело с ее волосами.
"Мы можем обмануть мужа, — хитро подумала она, — но только не личного парикмахера. Ладно, зато схожу к портнихе. Не упускать же такой шанс.
А предложение Александры — тоже редкая удача! Попасть на приличный вечер? Почему бы и не сходить?"
Поднимаясь по ступенькам крыльца, которое вело в квартиру миссис Пимберли, Стефания высоко держала свою голову. «Ох, и отпраздную же я тридцать вторую годовщину леди Сабрины Лонгворт! И никто не узнает, что на самом деле праздновалось рождение провинциальной домохозяйки… У которой никогда в жизни не было и не будет личной портнихи».
Миссис Пимберли тут же установила трехстороннее зеркало.
— Мадам, похоже, прибавили пару фунтов во время китайской поездки, — проговорила портниха, не разжимая губ, между которыми было зажато множество булавок. Стефания посмотрела на нее, покачала головой, но ничего не сказала.
— Впрочем, — торопливо прибавила портниха, — фигура мадам столь совершенна, что это не имеет никакого значения! — Стефания обратила внимание, что пальцы у портнихи дрожали.
«Боится, — догадалась новоиспеченная леди Лонгворт, — что я почувствую себя оскорбленной и пожелаю найти другого мастера».
Впервые в жизни она вкусила то ощущение превосходства и власть, которую влиятельные люди имеют над теми, кто прислуживает им.
— Если мадам не будет против, — сказала миссис Пимберли, — я бы внесла небольшое изменение в линию плеч. Это сделало бы ваши движения свободнее, грациознее. Впрочем, как мадам пожелает. Вот не угодно ли посмотреть… — С этими словами она раскрыла перед Стефанией французский журнал мод и показала на фотографию девушки в точно таком же замшевом платье.
Только теперь Стефания начала по-настоящему осознавать могущество своей сестры. Ведь это же надо — сделать себе туалет по самому последнему крику французской моды, что обошлось не в одну тысячу долларов! Это же надо — завести портниху, которая готова до мельчайших деталей воспроизвести лучшие из лучших модели французских кутюрье! И не просто воспроизвести, а модифицировать их в зависимости от пожеланий клиентки!
Она отвела взгляд от фотографии в журнале и посмотрела в зеркало на свое отражение.
— Великолепно, — прошептала Стефания.
Чуткое на такие реплики ухо портнихи сразу же уловило похвалу. Напряжение на ее лице исчезло, и она облегченно улыбнулась. Миссис Пимберли вынесла другое платье, потом еще одно, затем ночную рубашку, два костюма, в которых можно было спокойно ужинать после тяжелого трудового дня, длинную, до пола, шерстяную юбку с бархатной накидкой-плащом и пару брюк. Пока Стефания делала примерки, миссис Пимберли, не забывая следить за реакцией роскошной леди, рассказывала о других своих клиентках. Сначала Стефания не могла понять, зачем ей это говорят, но потом решила, что этих клиенток поставила портнихе, видимо, Сабрина.
— …и княгиня Александра сообщила мне, что сегодня — ваш день рождения, мадам. Мои наилучшие пожелания. Вечер обещает быть очень веселым…
— Прошу прощения? — резковато прервала ее излияния Стефания.
«Если я сегодня допущу в том доме какую-нибудь ошибку, сколько понадобится времени, чтобы всем об этом стало известно?..»
Страхи миссис Пимберли тут же вернулись. Она стиснула губы так, что между ними не могло уже проскочить ни одного слова. Стефания пожалела портниху, но не стала ее успокаивать, и примерка закончилась в полном молчании.
— Вещи будут готовы через неделю, мадам, — едва слышно сказала миссис Пимберли на прощанье. Стефания кивнула. Она чувствовала себя виноватой и не могла уйти просто так.
— Мне все очень понравилось, — сказала она с улыбкой.
Ощущение власти, к которому уже давно привыкли Сабрина и ее окружающие, тяготило Стефанию. Выйдя за порог квартиры миссис Пимберли, Стефания вновь стала лицом неизвестным. Используя в качестве транспорта двухэтажные автобусы и подземку с ее чистыми вагонами и жестковатыми сиденьями, она исследовала местность от Кенсингтон Черч-стрит до Грейс Мьюз на Бонд-стрит. Дома были отнюдь не такими высокими и внушительными, как американские небоскребы, магазины не такие просторные, но в гораздо большем количестве. У Стефании создалось впечатление, будто она ходит по залам большого музея, в каждом из которых выставлены экспонаты какого-нибудь одного рода: старинная мебель, фарфор, канделябры, дутое стекло, часы, игрушки, драгоценности, картины… Стефания во все глаза смотрела на это великолепие. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой. Ей припомнились их былые походы за покупками с Сабриной и матерью по волшебному миру рынков под открытым небом и маленьких лавочек. Каким все казалось простым и легким, когда они были детьми! Никаких тебе раздумий по поводу приличной свадьбы, замужества, никаких тревог относительно денег, никаких мучительных поисков перемен в образе жизни.
85 
