Особенно,... 
23 
— Спроси лично у нее, — предложил Гарт и остановил машину.
Подошел слуга, открыл дверцы автомобиля и внес багаж в дом. Они вышли из машины и немного погуляли вместе с хозяйкой.
— Я думаю об этих людях, — сказала Сабрина. — Не о четырехстах годах войн, рыцарях и королевских процессиях, а о семье, особенно о черных овцах.
Они втроем гуляли по тропинкам, прорезавшим заросли из тысяч розовых кустов. Сабрина рассказывала о черных овцах в семействе Лонгвортов.
— Думаю, они были в каждом поколении, иногда опускаясь до полного скотства, но в основном это просто эксцентричные люди, которые ведут себя, как им нравится. Среди них обязательно есть тот, на кого все указывают пальцем.
Стефания засмеялась:
— Даже сейчас?
— Нет, насколько мне известно. Я думаю, что Дентон хотел бы быть как раз таким. Хотя его отец и совет директоров боятся общественного мнения и скандала.
— Я не знала, что он еще и работает. Как же так… Иметь столько времени для путешествий и для того, чтобы быть рядом с тобой.
— Он работает, когда ему заблагорассудится. Похоже, у него своя система…
Они гуляли, разговаривали. Гарт шел чуть позади, поглядывая на высокие изгороди Тревестонского лабиринта.
— Гарт! Мы уходим, — крикнула Стефания, — ты желаешь осмотреть дом?
— Как хочешь, — сказал он. Стефания показывала ему письмо Сабрины, в котором та описывала лабиринт: треугольник, каждая сторона которого длиной двести футов, построенный в 1775 году Стонтоном Лонгвортом как лабиринт заборов, где посетитель мог бродить часами, не находя выхода. Гарт заглянул во вход, прикидывая, какие геометрические формулы мог использовать Стонтон Лонгворт.
«Попробую попозже, — подумал он. — Или завтра, после церемонии бракосочетания». Войдя в дом, Гарт пошел на голос своей жены, но вдруг обнаружил, что это была Сабрина, что-то говорившая в библиотеке. Странно, что с годами голоса сестер остаются одинаковыми, несмотря на то, что они живут в разных странах.
— …отреставрировали потолок, — сказала Сабрина, жестикулируя, и Гарт в который раз подумал, что, хотя этот дом больше похож на музей, все равно он так красив, как никакой из тех домов, что ему приходилось видеть. Залы, все как один, были величественны, удивительно пропорционально и сказочно оформлены, от панелей и резных паркетов до красивых окон с рамами, покрытыми занавесками из камки цвета слоновой кости. Замок был построен в 1575 году сэром Уильямом Лонгвортом, членом Особого совета королевы Елизаветы, который получил в награду за свою службу землю в Тревестон-Виллидж. Через пятьдесят лет его внук нанял величайшего архитектора Англии Иниго Джонса перестроить южную часть, а также добавить еще три зала и Большую лестницу. Другие наследники сделали свои дополнения. Получилось восемьдесят залов и комнат, а в девятнадцатом веке были усовершенствованы фермы и парки. Построена узкоколейная железная дорога, благодаря которой можно было ездить по всему поместью.
В главном зале Тревестона давала свои представления Шекспировская труппа, а поколения дальновидных Лонгвортов заполнили замок бесценными коллекциями картин Тициана, Рембрандта и Гейнсборо, редкими книгами и другими печатными изданиями, гобеленами семнадцатого столетия и мебелью.
— Конечно, я не могу просто так повесить картину или купить себе новый ковер, когда захочется, — сказала Сабрина Стефании позже, когда они сели на балконе спальни пить чай. — Это — первое правило. Но все равно, разве здесь не замечательно?
— Ты прекрасно выглядишь, — сказала Стефания. — Можно ли быть такой счастливой, как ты выглядишь?
Они засмеялись, вспомнив события четырехлетней давности. Четыре года сестры были в разлуке. В то время, когда Стефания поселилась в Эванстоне, Сабрина закончила Сорбонну, переехала в Лондон и поступила на работу в антикварный магазин Николса Блакфорда на Лоундес-стрит. Она жила одна в маленькой квартирке, завела новых друзей, помогла организовать два благотворительных аукциона. И в письмах она никогда не упоминала о своих чувствах. Но теперь она могла, по мнению Стефании, позволить себе это, потому что так прекрасно быть вместе. Она вспомнила взгляд Сабрины. Любовь и благодарность.
— Ты счастлива, да? — спросила она.
— Счастлива и возбуждена, — ответила Сабрина. — Я думаю, с Дентоном то же самое. Он такой… относится ко всему миру так, как будто это один из тревестонских парков. Ты даже не можешь себе представить, как он могуществен.
23 
