Особенно,... 
208 
Бокалы Гарта и Сабрины столкнулись с легким звоном.
— Моя жена. Моя любовь. На глаза Линды навернулись слезы.
— Стефания, ты не сказала ни слова. Это самая прекрасная история, которую я слышала.
— Бедный Лойд, — насмешливо произнес Нат. — Столкнуться с яростью Стефании. Он, наверное, страшно испугался.
— Он это заслужил, — презрительно заметила Долорес.
— Я бы хотела, — тихо сказала Линда, — я бы хотела сделать для тебя что-нибудь прекрасное.
— Ты уже сделала, — отозвался он. — Осталась со мной.
В золотистой ароматной комнате Сабрина прикоснулась ладонью к щеке Гарта:
— Я люблю тебя. Он обнял ее:
— Моя жизнь, мой мир, моя вселенная.
Сабрина закрыла глаза.
«Я не могу, не могу. Не заставляйте меня покидать его». Она открыла глаза:
— У меня тоже есть тост.
— Я на это надеялся, — сказал Нат. — Мой бокал пуст. Он увидел, что ее слезы исчезли. Сабрина выглядела волшебно. Невероятно красивая — странно, как все они привыкли к ней и теперь словно увидели ее впервые, поразились ее прелести. Сегодня, разрумянившаяся от жара печи, с зачесанными назад волосами, она была одновременно милой женщиной и наслаждающейся любовью девушкой. А почему нет, после слов Гарта? Глядя на нее, трудно было поверить в смущенную, безразличную, печальную женщину, какой ее описывал после похорон Гарт. Но Нат все еще слышал ее случайную оговорку, когда она думала о себе как о Сабрине, и знал, что она еще не вполне оправилась… хотя сейчас, казалось, знала точно, кто она.
Думая о ней, Нат прослушал ее тост. За Гарта, решил он, за избрание его в Совет национальных исследований по генетике. Высокая честь, хотя парню нет и сорока. Не удивительно, что они так счастливы.
— …совет соберется на следующей неделе в Нью-Йорке, — говорил Гарт.
— Стефания тоже? — спросила Линда. — Но торговля…
— Мэйдлин поможет тебе, — сказала Сабрина. — И я поработаю с тобой эту неделю перед отъездом. Мэйдлин считает тебя способной. Я тоже.
— Мама, мы умираем с голода! — В кухню ворвался Клифф. — Когда мы будем есть?
— Боже мой, птичка! — воскликнул Нат. — Я забыл о своих обязанностях управляющего. — Он открыл печь. — Когда мы будем есть?
— Через час, — сказала Долорес. — Если Гарт и Мартин поставят свое творение из кукурузы в печь прямо сейчас.
— Можно мы немного перекусим? — спросил Клифф.
— Чуть-чуть, — сказала Сабрина. — Праздник еще впереди.
Когда все стали ходить по кухне, выполняя свои обязанности, она быстро взглянула на окно. Оно было темным. Все отражения исчезли.
Следующим вечером после обеда Сабрина поднялась по лестнице на третий этаж и села за стол Стефании. Комната была голой, но не запыленной. Сработала умелая рука Хуаниты. И грусть ушла из нее тоже. Сейчас это была простая комната, где хранились проекты, которые начинали постепенно возрождаться. Сабрина вытащила из ящиков записи и фотографии Стефании, относящиеся к бизнесу, и сложила их в большие конверты для Линды. В течение многих лет той придется продолжать дело Стефании.
В странной тишине, столь редкой в этом доме, Сабрина смотрела на стопку конвертов. Один за другим она сложила незаконченные кусочки жизни Стефании. Клифф освободился от своей банды и так обрадовался этому, что почти с удовольствием воспринял месяц ограничения свободы. Мальчик обо всем рассказал Гарту, и они вдвоем достигли взаимопонимания. Все, что Сабрина узнала об этом, это комментарий Гарта, лежавшего на постели: «Когда-нибудь Клифф оценит то, что ты для нас сделала, помогла нам стать друзьями. Я ценю это уже сейчас. Я ценю тебя».
Она была с Гартом во время безобразной истории с анонимным письмом. Теперь все затихло. Гарт погрузился в обсуждения с архитекторами-подрядчиками по поводу нового Института генетики. Она помогла Линде, как сделала бы и Стефания. Скоро у Пенни начнется класс искусства. В следующем месяце смоделированные и сшитые ею костюмы появятся на кукольном спектакле…
«Я его не увижу, хотя обещала…»
— Мам, ты спускаешься?
— Через несколько минут, Клифф! — крикнула в ответ Сабрина. Открыв ящики стола, она убедилась, что ничего не оставила, и провела на всякий случай по каждому из них ладонью. Везде было пусто. Взяв стопку конвертов, Сабрина погасила свет.
— Мама!
— Да, Клифф, сейчас…
— Телефон, мам! Из Лондона!
Лондон? В такое время? Видимо, что-то случилось. Там сейчас три часа утра. Кто может звонить? Сабрина бросила конверты и побежала к телефону.
208 
