Последние отзывы

  44  

Увы, этому не суждено было случиться. Каждый мужчина, поначалу желавший близости с Рейвен, очень скоро уходил от нее, напоследок обвинив в излишней серьезности и сухости.

Неужели ни один из них не понимал, что ее настороженная скованность вызвана страхом очередного предательства? Неужели они не понимали, что она так серьезна, потому что любовь имеет для нее огромное значение? Неужели не видели под ледяной оболочкой ее горячее трепетное сердце?

Рейвен сдержала свое обещание и вернула Патриции Уэйнрайт все украденные матерью деньги плюс высокие проценты. Первые конверты с деньгами были высланы ею еще во времена студенчества, последние – когда она уже начала работать в качестве юриста. Общая сумма возвращенных денег составила двадцать пять тысяч долларов, с лихвой покрыв нанесенный Патриции Уэйнрайт ущерб.

Восемь лет назад, отсылая последний конверт с деньгами, Рейвен почувствовала огромное облегчение от того, что перевернула наконец эту постыдную страницу своей жизни. Ей хотелось навсегда забыть годы, проведенные в поместье Торнвуд.

Но полгода назад она получила письмо с приглашением принять участие в торжественной встрече выпускников школы, организатором которой была Виктория Уэйнрайт и ее муж Блейн Кэлхаун. Торжественный прием должен был состояться в Чикаго, в отеле «Фермонт».

Это был вызов, и Рейвен решила принять его! Не теряя времени, она отослала по указанному адресу чек на пятьсот долларов. Таков был взнос за участие в приеме по полной программе, предусматривающей роскошный обед и танцы вечером в субботу и поздний завтрак с шампанским в воскресенье утром.

Теперь у Рейвен были деньги, она очень неплохо зарабатывала в качестве юриста, носила дорогую одежду от лучших кутюрье, имела со вкусом подобранные драгоценности. И все же ее финансовое благополучие не принесло ей счастья, не подарило ей ни теплой дружбы, ни верной любви. В этом смысле она по-прежнему оставалась аутсайдером.

Рейвен решила заплатить своему новому садовнику, Николасу Голту, за то, чтобы он помог ей создать иллюзию любви и счастья, доказать всем ее бывшим одноклассникам, что и она достойна настоящей любви, что она преуспела не только на профессиональном поприще.

Сидя в салоне самолета, Рейвен долго смотрела в книгу ничего не видящими глазами, размышляя о прошлом и настоящем. В конце концов она пришла к горькому выводу: с помощью Ника Голта она хотела скрыть от всех своих недоброжелателей, что они в конечном счете оказались правы, называя ее птицей смерти, плакучей ивой.

Именно такой она и стала – вечно горюющей, неспособной даже родить ребенка...

Глава 10

Апартаменты, забронированные Рейвен в отеле «Фермонт», были чуть ли не самыми лучшими. Между двумя просторными спальнями была шикарно обставленная гостиная, в которой стоял даже кабинетный рояль. Весь интерьер был выдержан в розово-лиловых и кремово-бежевых тонах. Из окон спален открывался великолепный вид на город и озеро Мичиган.

Приехав за несколько часов до торжественного приема, Рейвен и Ник разошлись по своим спальням и провели там оставшееся время, приводя себя в надлежащий вид. Ник позвонил домой и сообщил родителям номер телефона в отеле, чтобы они могли в случае необходимости позвонить ему сюда, в Чикаго. Опытным глазом магната гостиничного бизнеса он внимательно осмотрел всю комнату, предоставленную в его распоряжение, и остался весьма удовлетворен увиденным.

Одеваясь к началу приема, Ник думал только о Рейвен, с нетерпением ожидая увидеть ее в гостиной и потом спуститься вместе с ней в ресторан, где и должен был проходить прием.

Когда Рейвен наконец появилась в гостиной, Ник уже был там, рассеянно наблюдая в окно за опускавшимися на город сумерками.

Неожиданно в дверь постучали. На пороге появился посыльный с букетом черных орхидей.

Недоуменно разглядывая экзотические цветы Ник озадаченно нахмурился и в этот момент услышал за спиной голос Рейвен:

– Спасибо! Как раз то, что надо!

Обернувшись на звук ее голоса, Ник какое-то время молча глядел на великолепное сочетание черного и белого шелка ее вечернего платья. Это был образец элегантности и безупречного вкуса. Платье было в меру скромным, в меру сексуальным, выгодно подчеркивая все достоинства стройной фигуры Рейвен.

  44