Последние отзывы

  43  

– Но у меня их нет, – растерянно повторила та.

«Эти деньги у Шейлы! Моя мать – воровка...» Нет, Рейвен не могла заставить себя произнести вслух правду. Несмотря на это предательство, она все же не могла выдать мать...

Решительно подняв голову, Рейвен смело солгала, глядя прямо в глаза разгневанной Патриции Уэйнрайт:

– Я уже успела потратить их, оплатив счета за лечение.

– Пустая трата! – презрительно фыркнула хозяйка. – Тебе должно быть стыдно, негодница! Наша частная школа дала тебе редкую возможность получить бесплатно хорошее образование, тебя пустили в ограниченный круг богатых и образованных людей, а ты посмеялась над теми, кто хотел тебе помочь!

Когда Патриция упомянула школу, у Рейвен чуть не остановилось сердце от охватившего ее ужаса. Что, если миссис Уэйнрайт заявит о краже трех тысяч долларов в школу и ей не выдадут аттестат зрелости, пока не разберутся в том, кто совершил это преступление? Тогда она не сможет учиться в университете Лос-Анджелеса! Нет, этого Рейвен допустить не могла! Университет был для нее светом, в конце тоннеля, единственной надеждой на счастливое будущее!

– Поверьте, миссис Уэйнрайт, – убеждающе начала она. – Я действительно очень высоко ценю предоставленную мне возможность получить образование и попасть в хорошее общество. Мое лечение оказалось успешным. Сейчас я совсем не употребляю наркотики. Прошу вас, не надо звать полицию! Клянусь, я верну вам все деньги с процентами! Все до последнего цента!

Патриция снова вздохнула, но на этот раз тяжесть вздоха была наполовину притворной, потому что на самом деле ей хотелось вздохнуть с облегчением. Если бы ее муж знал, что она смотрела сквозь пальцы на неоднократно случавшиеся в доме кражи денег только потому, что не хотела лишиться хорошей кухарки, ей бы не поздоровилось.

– Ну хорошо, Рейвен, – процедила она сквозь зубы, – я не стану звать полицию, но ты должна немедленно убраться прочь из моего дома!

Рейвен вынуждена была покинуть уютный флигель в поместье Торнвуд, и в течение последних шести недель учебы в школе ей пришлось узнать, что такое быть бездомной. Впрочем, настоящего дома, теплого и родного, у нее никогда не было...

Рейвен повезло, и вскоре она нашла работу сразу в двух закусочных. После уроков в школе она шла в одну из них, где работала до самого закрытия, а в другой работала по субботам и, воскресеньям с утра и до позднего вечера. Ночевать она иногда оставалась в служебном помещении той или другой закусочной, иногда приходилось спать в парке на скамейке, несколько раз даже пришлось тайком оставаться на ночь в школе.

Но где бы ни приходилось ночевать Рейвен, она всегда поднималась с рассветом и ежедневно перед уроками принимала душ в женской спортивной раздевалке.

Такая жизнь длилась шесть недель. Получив аттестат с отличными оценками по всем предметам, Рейвен Уиллоу Уинтер купила билет на междугородный автобус и отважно отправилась в Лос-Анджелес навстречу своему будущему.

Поначалу ей очень понравилась теплая и дружественная атмосфера студенческого городка, в котором жизнь кипела круглые сутки, подчиняясь своим законам. Но потом Рейвен стала понемногу понимать, что даже в этом плавильном котле она выделялась среди всех остальных. Ее белоснежная кожа не воспринимала солнечный загар, оставаясь белой даже после многих часов, проведенных на пляже. Рейвен даже не краснела, словно ее тело, было изваяно из мрамора, а не из живой человеческой плоти. На Рейвен обращали внимание, на нее оглядывались, пялились, ей завидовали, ее желали, потому что среди золотисто-шоколадных красоток Калифорнии ее иссиня-черные волосы и белоснежная кожа были редким экзотическим великолепием.

Здесь, в университете, никто не смеялся над именем Рейвен или ее одеждой, но девушки как-то сторонились ее, а парни изнывали от страсти.

Рейвен украдкой наблюдала за тем, как смеются и легко флиртуют ее ровесницы, и пыталась научиться этому беспечному смеху и изящному флирту. Увы, у нее ничего не получилось. Она слишком серьезно относилась к любви, слишком большое значение придавала отношениям между мужчиной и женщиной.

Рейвен покорно отдавалась мужчинам, которые вожделели ее тела. Встречая нового любовника, она молилась о том, чтобы жгучая страсть, пылавшая в его глазах, однажды превратилась в нежную любовь.

  43