Особенно,... 
131 
— Если до половины первого он не придет, то пойдем за ним сами, — сказала она, наклонилась и обняла собаку, что, кажется, больше помогло ей, нежели Бо.
Вдруг Бо, вырвавшись из ее объятий, побежал к двери, бешено размахивая хвостом. Сэмми кинулась вслед за ним.
Таким она не видела Джейка никогда. Грязные рубашка и джинсы облепили тело, вода стекает с волос, а лицо… О боже! Загнанное, измученное лицо, мрачное и безразличное ко всему на свете. Ее муж смотрел на нее как на пустое место, так, словно она не будет нужна ему больше никогда.
Захлопнув дверь, он молча подхватил ее на руки. Сэмми тоже не могла говорить — ее почему-то охватил безотчетный страх. Просунув руки ему под рубашку, она ощутила неровное, быстрое биение сердца. Джейк отнес ее в спальню, захлопнул дверь и, не включая света, лег вместе с ней на кровать.
Он лихорадочно целовал ее лицо, оставляя на коже полосы грязи и копоти; когда он снимал с нее халат, его руки дрожали. Она отвечала на его неистовую, мучительную страсть поцелуями и тихими стонами. Полураздетые, они предались безумству любви и любили друг друга до полного изнеможения, но и потом не разомкнули объятий.
Страх не оставлял ее. С Джейком происходило что-то не то. Она хотела с ним заговорить, но он закрыл ей рот поцелуем, хрипло, отчаянно повторяя: «Я люблю тебя», пока она не прижала пальчики к его губам.
— Я знаю. И я тебя люблю. Успокойся. Давай я тебя укрою.
Прошло много времени, прежде чем он открыл глаза и посмотрел на нее. Она гладила его по спине, стремясь ослабить напряжение его застывших мышц, передать ему. хоть малую долю тепла и утешения. Наконец ей это удалось.
— Я хочу спать, — пробормотал он.
— Давай я принесу тебе сухую рубашку, — сказала Сэмми. — И наполню ванну. Ты будешь греться, а я вымою тебе голову.
— Нет. Пожалуйста. Я хочу забыть обо всем, кроме тебя. Я хочу обнять тебя и проспать всю жизнь.
— Ш-ш. Не говори так. Спи. Я здесь. Я никуда не уйду. Никогда. Я с тобой.
— Не уходи. — Голос его прервался.
Она погладила его по голове, вытерла его волосы краешком одеяла и, прижавшись, обняла покрепче. Ей хотелось окружить его теплым коконом, не пропускающим ни тяжких мыслей, ни дурных снов, чтобы он проснулся прежним, чтобы взгляд его вновь стал ясным и безмятежным.
— Пообещай, что завтра ты не пойдешь туда. Побудешь дома хоть один день, отдохнешь. Пообещай, — прошептала она едва слышно.
— Обещаю. — Дыхание его выровнялось, он, наконец, заснул.
Приподнявшись на локте, Сэмми прижалась щекой к его виску. Дождь перестал, в окно проник неяркий луч луны. Он упал на стекло вазочки, стоящей на туалетном столике, в которой лежал рубин. Сэмми с ненавистью взглянула туда. Этот проклятый камень — причина страшной вражды между тетей Александрой и Сарой, из-за которой они с Джейком почти всю жизнь были разлучены друг с другом. Увидев ожерелье с этим рубином в руках Шарлотты, Тим надругался над ней. Сэмми вспомнила отчаянный страх и ярость в глазах тети Александры, когда Элли обнаружила камень, спрятанный в подвеске. И — самое страшное — необъяснимую одержимость Джейка; то, как он рылся в развалинах комнаты своей сестры, ища этот камень, и его остекленевший, пугающий взгляд, когда наконец зажал его в руке.
Хотя ее ннрвы были натянуты до предела, она старалась не поддаваться этим горьким мыслям. Что толку?! Но заснула она с таким чувством, что, пока этот рубин у них в доме, им всем угрожает опасность.
* * *
Сэмми проснулась в одиночестве. В окна лился солнечный свет. В ночной рубашке, выпачканной грязью и сажей, она вскочила с кровати, ища Джейка. Простыни с его стороны кровати уже успели остыть.
Накинув халат, она пошла в ванную, надеясь найти его под душем, потом прошла по всем комнатам, зовя его по имени. В коридоре скулил Бо. Шарлотта, ставя на кухонный стол кастрюльку с овсянкой, беспокойно посмотрела на нее.
— Ты не видела Джейка?
— Нет. Я подумала, он ушел, ну, опять туда, ты понимаешь. — Шарлотта отвернулась, не в силах спокойно говорить о Саре, Хью, Элли, об их доме. — Как всегда, — печально добавила она.
С тяжелым сердцем Сэмми поспешила на улицу. «Он же обещал!» Мороз щипал ее голые ноги. Фургон стоял на своем месте, а огромный старый «Кадиллак» Джейка исчез. Она вытащила ключи из-под сиденья фургона, села в машину и поехала по следам колес. Следы поворачивали налево, из Коува, а не направо, к сгоревшему дому.
Сэмми остановилась, мучительно пытаясь сообразить, в чем дело. Куда он мог поехать, ничего ей не сказав? У них никогда не было тайн друг от друга, и вдруг он уезжает куда-то один, не дав себе труда объяснить ей что-либо.
131 
