Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
27 
– Если бы ты не была белой девочкой, то могла бы приходить ко мне чаще. Люди не стали бы ничего говорить.
– А мне бы хотелось, чтобы ты оставалась на ночь в Марбл-холле со мной. Никто не осмелится сказать ничего плохого про гостей моей бабушки.
Карен фыркнула, давая понять, что у меня слишком упрощенный взгляд на мир, потом вздохнула:
– Хорошо бы мы были сестрами!
– Мне бы тоже этого хотелось. – Я взяла ее за руку. – Мы не были бы такими, как моя бабушка и Клара. Мы бы любили друг друга.
– Только люди нам бы этого не позволили. Я чернокожая, Дарл.
Это слово повисло в тишине, словно зловещий призрак. Карен произнесла его так просто, словно оно не имело большой силы. Но даже мы не могли избежать его влияния. Я посмотрела на полосатые стены, на желтоватое кружево занавесок, на кремовую рамку фотографии чернокожего отца Карен, гордо смотрящего на нас в медовом свете ночника.
– Какая разница, что говорят люди.
– Ты просто не знаешь, как они обзывают меня и бабушку, когда мы выходим куда-нибудь без миссис Хардигри.
– Не может быть! Сван никогда им этого не позволит!
– Не здесь, не в нашем городке. Но когда мы с бабушкой ездим в Эшвилл… Леди глазеют на нас в магазинах. Однажды, клянусь тебе, я своими ушами слышала, как одна из них сказала: «Вы только посмотрите на этих разодетых черномазых». А когда мы остановились на бензоколонке, служащий сказал моей бабушке: «У тебя, должно быть, очень богатая хозяйка, раз она разрешает своим неграм ездить на такой хорошей машине». И так все время, Дарл. Вот почему мы с бабушкой никогда не ездим далеко одни.
– Обещаю, что я всегда буду защищать тебя.
Карен фыркнула:
– Я не хочу, чтобы ты меня защищала, дурочка. И потом; ты же не сможешь делать это вечно. Остальной мир не такой, как Бернт-Стенд.
У меня заныло сердце. Для чего мне власть и деньги, если я не могу защитить тех, кого люблю больше всех на свете?
– Черт возьми, черт возьми! – Я несколько раз стукнула кулаком по подушке. Мне показалось, что весь мир вокруг Бернт-Стенда похож на Клару.
Глава 5
На следующий день после ленча Матильда отправилась за покупками, а Карен заснула на диване в гостиной перед черно-белым телевизором (единственная Уступка Матильды индустрии развлечений), разбросав вокруг себя школьные учебники. Я надела розовую блузку, розовую шерстяную юбку, натянула розовый свитер и, не забыв про розовые теннисные туфли, выскользнула из симпатичного домика Матильды. Мне предстояла миля пути по грунтовым дорогам через холмы и лес, мимо фермерских хозяйств.
Октябрьский день выдался жарким. Я сняла свитер и завязала его вокруг пояса. Сквозь золотистую листву деревьев пробивалось солнце, светлые пятна перемежались с густой тенью, а я шагала по выложенной розовым мрамором подъездной аллее к Марбл-холлу. Было всего три часа, так что бабушка еще не вернулась из конторы «Мраморной компании Хардигри» или из демонстрационного зала. Я обошла дом и прошла по дорожке между подстриженными кустами. У меня был ключ от кухонной двери, и я собиралась им воспользоваться. Я просто послежу за Кларой и выясню, не растаяла ли ее смертоносная аура под горячими солнечными лучами.
Но мне не пришлось идти далеко. Я миновала кусты самшита, прошла сквозь открытую витую калитку в высокой мраморной стене и оказалась в закрытой части заднего двора. Там на ярком солнце у края бассейна в плетеном шезлонге на бархатных подушках загорала Клара.
Совершенно голая!
Я остановилась, как молодой олень перед дикой собакой, надеясь, что если я буду стоять неподвижно, то сольюсь с розовой мраморной стеной. Может быть, Сван всегда одевала меня в розовое только из желания спрятать от врагов? Но было уже слишком поздно. Клара сидела лицом ко мне и явно заметила меня. Она чуть опустила голову, ее губы искривила неприятная усмешка. Я не видела ее глаз, спрятанных за большими восьмиугольными солнечными очками в белой оправе. Эти очки придавали ей сходство с насекомым-мутантом из фантастического фильма ужасов. А вдруг она собирается съесть меня живьем только для развлечения? Ее крашеные темные кудрявые волосы были собраны в хвост на макушке. Длинные стройные ноги она скрестила в лодыжках и поигрывала ступнями.
Кларе было, наверное, около пятидесяти, но ее тело оставалось литым и гибким, обеспечивая ей, как и всем женщинам из семейства Хардигри, быстроту и силу в нападении. Я никогда раньше не видела голого человека и, словно завороженная, разглядывала ее голые груди – высокие, неестественно округлые, – отчаянно стараясь не смотреть на низ ее живота.
27 
