Особенно,... 
71 
Опустили его по команде вдовы на кровать.
– А он же в костюме был? – строго спросила Дарья Ивановна, глядя на голые лодыжки мужа, высовывающиеся из-под белого халата.
– Костюм завезут! – пообещал один из санитаров.
Они подхватили носилки и ушли, оставив после себя в воздухе легкий нашатырный запах.
Дарья Ивановна и Вероника, снова оставшись вдвоем, переглянулись.
– Что-то Аня опаздывает, – обеспокоенно произнесла вдова аптекаря.
И тут в дверь позвонили.
– Легка на помине! – кивнула Дарья Ивановна и вышла в коридор.
– Извините, – донесся из коридора голос Ани. – Меня на Байковом задержали! Зато я договорилась! Будут две могилки рядышком, под старой сосной. Место – божественное!
Аня с хозяйкой зашли в комнату. Вероника кивнула Анне.
– Так, – Дарья Ивановна обвела подруг взглядом. – Давайте сначала оденем его, а потом усадим! Я думала, его в костюме привезут…
Она зашла в спальню, открыла шкаф-купе и прошлась ладонью по висевшим там пиджакам, рубашкам и костюмам мужа.
– Что-нибудь неформальное, – сказала она сама себе, вытягивая и заталкивая обратно пиджаки.
Потом обернулась, встретилась взглядом с Аней.
– Ты своего Васю сама одевала?
– Да! Соседка помогала. Мы вдвоем!
– А в чем он сейчас у тебя? Пиджак какого цвета?
– Зеленый, клубный!
– У моего такого не было, – неудовлетворенно мотнула головой Дарья Ивановна и снова возвратила свой взгляд на гардероб мужа. – Ладно, вот синий, вроде бы ничего!
На подбор рубашки и брюк ушло у вдовы аптекаря еще минут пятнадцать. Потом она достала трусы и носки.
Веронике сначала было боязно. Да и левый носок никак не налезал на ногу.
– Дай-ка я тебе помогу, – предложила Аня.
Вдвоем они справились быстро.
– А он совсем не холодный, – выразила свое удивление Вероника, которой пришлось поднимать ноги аптекаря, пока Аня умело натягивала на них носки.
– мой тоже комнатной температуры, – закивала Аня.
Вероника на мгновение вспомнила жаркое тело своего Семена, который всю ночь ворочался. Обнимал ее, отодвигался. На ее лице появилась теплая улыбка.
– В принципе сейчас уже предлагают вживлять электронагреватели, настроенные на 36 и 6, – добавила Анна. – Мне это не надо. Это как-то странно – мужа в розетку включать!
Процесс надевания рубашки, брюк и пиджака проходил под серьезным контролем Дарьи Ивановны и занял минут десять.
– А туфли? – спросила потом Анна.
– Тапочки, – поправила ее вдова. – Он же будет в кресле сидеть!
Кресло установили по фэн-шую так, чтобы перед взором сидящего находилось окно и правый угол комнаты с узким угловым комодиком, на котором стояла большая фарфоровая ваза с высушенными и отлакированными розами.
Усадив аптекаря в это кресло и надев на его ноги тапочки, женщины перевели дух и почувствовали некоторое облегчение.
– Надо выпить за его возвращение домой, – обстоятельно сказала Дарья Ивановна, выставляя на круглый стол, являвшийся геометрическим центром комнаты, початую бутылку «Мартеля».
– Анечка, там на кухне лимон нарезанный! Принеси! – скомандовала она.
Уже усевшись за стол, Вероника поддалась легкой внутренней панике, потому что сидела она так, что в ее поле зрения не мог не попасть сидящий к ней спиной покойник с седоватыми причесанными волосами. Кусочек розовой шеи аптекаря тоже вызывал у Вероники странное неприятие. Она попыталась переключить свое внимание на тяжелые темнозеленые портьеры, элегантно обрамлявшие широкое окно, но ее взгляд сам сползал на плечи и голову аптекаря.
– Я пересяду! – Вероника вскочила, взяла тяжелый деревянный стул за спинку. Оглянулась по сторонам, прикидывая, куда лучше его переставить.
Дарья Ивановна и Анна обменялись улыбками.
– Никочка! Ты лучше сейчас привыкай! Он же не будет у тебя вечно живым! – произнесла хозяйка квартиры.
Вероника молча переставила стул поближе к Анне.
– А для кого вам нужны две могилы на Байковом? – спросила она, сперва одарив вопросительным взглядом свою ближнюю соседку по столу, а потом переведя этот же взгляд на Дарью Ивановну.
– Как для кого? – усмехнулась Дарья Ивановна. – Для наших с Анечкой мужчин…
– Но они же дома! Зачем тогда надо было… – удивилась Вероника.
– Ты такая не практичная, – совершенно без единой критической нотки в голосе произнесла вдова аптекаря. – Официально ведь они – и Эдик, и Вася – покойники. А покойникам положено иметь могилу. А то дадут Эдику посмертно госпремию по медицине – куда придет с венками глава правительства? Некуда будет ему прийти, если могилы с памятником нет! Это как с пропиской. Она должна быть, а жить можешь, где хочешь. У Эдика прописка – на кладбище, а живет дома. У Васи тоже!
71 
