70 
– Я знаю, что платья пока еще все скрывают – спасибо французам за эту моду! – но ты, как мой супруг, должен бы знать, что дитя растет. Вас лягнул ваш родной сын, милорд.
Она продолжала удерживать его руку, и вскоре Джаред ощутил весьма солидный толчок. Он отдернул руку, словно обжегся, но потом медленно положил ее обратно, поднял бровь и спросил:
– Ты толкаешься, чтобы скорее оказаться здесь, с нами? Аманда, а это не больно?
– Нет, глупый, мне это ужасно нравится. Но он в первый раз изобразил это для тебя. Ты расстроился?
Вместо ответа Джаред подхватил ее на руки, аккуратно уложил на постель и лег рядом.
– Расстроился? Детка, я смущен и поражен тем, как мне это приятно. Честно признаюсь, я думал об этом ребенке как о враге – когда не был занят тем, что пытался игнорировать его существование. Но знаешь, ты права: это точно сын, и теперь я очень горжусь его поразительной силой в таком-то юном возрасте. А ты уверена, что это не больно?
Аманда пришла в восторг от возникшего у мужа интереса и поспешила объяснить ему, что все дети пинают матерей, хотя наверняка не так сильно, как сын Джареда Делани. Ответить на его следующий вопрос оказалось не так легко.
– Нам пора прекращать заниматься любовью, малышка?
Внезапно Аманда очень смутилась – она давно не испытывала этого чувства рядом с Джаредом. Слишком нескромно будет признаться, что ей будет недоставать его любви, думала она, и потом, она и не хочет это прекращать, несмотря на беременность. Аманда подняла на него глаза и, запинаясь, сказала:
– Н-наверняка есть… с-способы, чтобы не повредить…
Лицо Джареда осветилось лукавой улыбкой, он наклонился и зашептал ей на ухо.
– О, Джаред! О Боже, правда?..
Аманда и тетя Агата сидели в малой гостиной и дружно выкладывали невидимые стежки на рубашонках для будущего младенца, когда Джаред вошел в комнату с письмом в руках.
– Очень жаль, – произнес он вслух.
Жена тут же поинтересовалась, о чем речь.
– Кевин пишет, что не сможет сегодня быть с нами на званом вечере у Бо. Похоже, его вызвали в Сассекс, к постели больного дядюшки. Старик умирает последние двадцать лет, а то и больше, но на этот раз, кажется, всерьез. Кевин его единственный наследник и получит кучу денег и титул, когда старый чудак даст дуба.
– Хм-ф-ф! – сердито фыркнула леди Чезвик. – Несчастный старик – вороны всегда слетаются на падаль.
– Будь я на вашем месте, мадам, я бы не особенно жалел старого графа. Он всегда был весьма странным. – Джаред снова вернулся к письму и заметил: – Будь я проклят, если Кевин не накатал мне и вторую страницу! Он терпеть не может вычеркивать. Интересно, что уж такого важного он мне хочет сообщить. – Он погрузился в письмо, и Аманда заметила на его лице тень озабоченности.
– Что случилось, милый? Кажется, ты расстроен.
Джаред свернул письмо и сунул его в карман.
– Ничего особенного, любовь моя. Кевин сильно потратился в Уайт Хаусе и просит одолжить ему несколько пенни, только и всего. А, да, – небрежно добавил он. – Он также упоминает, что видел в галерее Мэнтона моего кузена Фредди. Удивительно, никогда не думал, что Фредди знает, каким концом пистолета нужно целиться. Он сказал Кевину, что слышал о твоей беременности. Интересно, откуда?
– Господи, да понятия не имею! Твой кузен совершенно случайно не знаком с моим отчимом?
– С Дентоном? Думаю, это возможно, – ответил Джаред, вспомнив стычку Бо и Кевина с этой парочкой. – А что?
Аманда очаровательно порозовела, вспомнив свои последние слова, обращенные к леди Уэйд.
– Я только что вспомнила, что спрашивала леди Уэйд, не захочет ли она, чтобы наш будущий ребенок называл ее бабушкой. Она могла упомянуть это в разговоре с отчимом, а он – рассказать твоему кузену.
– Дьявол тебя побери! Господи, Аманда, неужели ты не можешь держать язык за зубами?
Леди Чезвик быстро положила ладонь на руку Аманды, не давая ей сердито огрызнуться, и сказала:
– У тебя должны быть причины для такой тревоги, племянник. Может, окажешь нам честь и поделишься с нами, пока не обнаружил, что твоя жена вонзила иголку тебе прямо в глотку?
Джаред тяжело упал в кресло, не рассчитанное на такой вес, и постарался взять себя в руки. Ни к чему пугать дам.
– Да ничего особенного, заверяю вас. Просто глупость! Я хотел сам сообщить кузену, что он может оставить все надежды, потому что мы ждем наследника. Понимаю, что это мелочно, но таков уж мой характер.
70 
