38 
— Я думал, что сегодня мы будем спать вместе, — с обидой в голосе произнес он. — Я проделал такой путь, чтобы встретиться с тобой… а ты обращаешься со мной… как с грязью.
— Я устала, — сухо отозвалась Фонтэн. — Может быть, завтра. Позвони мне.
— Разочарованного графа Паоло высадили возле его отеля.
— Домой, Рикки, — распорядилась Фонтэн.
Он посмотрел на часы. Черт возьми, четыре утра. Он надеялся, она не рассчитывает, что он явится к десяти утра бодрым и свежим. Когда он, вернувшись к Полли, хорошо позаботится о ней, будет уже… Черт возьми, он тоже нуждается в сне, разве нет?
Они подъехали к дому Фонтэн на Пелхэм-Кресент. Рикки выскочил из «Роллс-Ройса»и распахнул дверь.
Она зевнула, не прикрыв рот рукой, потом вздохнула. Уже светало. Фонтэн оценивающе посмотрела на Рикки.
— Заглянешь на утреннюю чашку чаю, Рикки?
Нико и Линн занимались любовью в гостиничном «люксе». Сотрудник бюро обслуживания вкатил в номер сервировочный столик с двумя яичницами и остановился на середине гостиной.
Линн оказалась опытной, восхитительной.
Секс был превосходным.
Нико пожалел о случившемся.
Она была просто еще одной женщиной. Незнакомкой с красивым телом. Почему-то секс со случайными партнершами перестал привлекать его. Он слишком стар для интрижек, длившихся одну ночь. И слишком умен. Он предпочел бы лежать сейчас с Фонтэн на черных шелковых простынях и обмениваться с ней воспоминаниями.
— Это было здорово, — сказала Линн, поднимаясь с кровати.
— Да, — согласился Нико, надеясь, что она оденется и уйдет.
Обнаженная Линн потянулась, словно большая сытая кошка.
— Ты не мазохист?
— Что?
— Ловишь кайф, когда тебя привязывают к койке и хлещут плетью? Все арабы от этого балдеют.
— Я же сказал тебе, что я — не араб.
— Знаю. — Она прогнула спину, потом коснулась своих ступней. У нее было сильное тело. — Ты грек, говорящий с американским акцентом. — Она подняла платье с пола и стала натягивать его на себя. — А еще ты глупый сукин сын, которому следует вернуть Фоницетти долг. В противном случае ты не узнаешь самого себя. Я выразилась достаточно ясно?
— Что ты сказала? — потрясенный Нико сел в кровати.
Линн поиграла «молнией» платья. Ее грудной голос был очень чувственным.
— Ты все слышал. Я — гонец, поэтому слушай меня внимательно. — Она поискала свои туфли на шпильках и надела их. — У тебя есть в запасе неделя, семь дней. Понял? — Она взяла сумочку и направилась к двери. Остановилась возле нее и улыбнулась. — Все до последнего цента, Нико… Иначе тебе отрежут яйца. Это будет обидно, верно?
Она вышла, тихо закрыв за собой дверь.
— Забавная мысль, правда? — Прищурившись, Фонтэн наблюдала за Рикки, который разливал чай.
Он не знал, следует ему отвечать ей или нет. Не знал, как вести себя.
— Знаешь, — задумчиво пробормотала Фонтэн, — ты выглядишь очень сексуально. Почему мне сразу не пришло в голову, что тебя можно использовать в клубе?
— Сахар, миссис Халед?
— Нет, спасибо. — Она повернулась к нему спиной. — Принеси чай в спальню, Рикки. И твой тоже.
Стоя на кухне, он проводил Фонтэн взглядом. Потом поспешно взял поднос и поставил на него две чашки.
— Рикки, дружище, — пробормотал он, обращаясь к самому себе, — кажется, тебе чертовски повезло.
— Рикки, — донесся с верхней площадки лестницы слегка хмельной голос Фонтэн, — ты идешь?
Конечно. На этот раз Полли придется немного подождать.
Глава 16
Берни, Сюзанна и Шерри молча сидели в личном самолете Карлоса Брента. Каждый из них был погружен в глубокие раздумья.
Сюзанна слегка улыбалась. Дерьмо обрушилось с небес — любимое выражение Берни, — но оно упало не на нее.
Шерри тихо всхлипывала, периодически протирая свои голубые глаза шелковым носовым платком с монограммой, который она взяла из шкафа Дино.
Берни держался стоически. Мистер Козел отпущения. Мудак. Слава Богу, что он был связан с Карлосом Брентом — пусть даже весьма тонкой ниточкой. Если бы не это обстоятельство…
Если бы Сюзанна не заступилась за него…
Ему не хотелось думать о том, что могло бы произойти.
Берни размышлял о событиях предыдущего вечера. Они казались дурным сном.
И надо же было Джозефу Фоницетти устроить обед! Да еще пригласить на него Нико. А Шерри и Дино — тайком пожениться.
Что за глупая шутка!
Все это, к несчастью, наложилось друг на друга.
38 
