Особенно,... 
59 
Его рука безвольно упала вниз, и он рассмеялся, но как-то безрадостно.
– Кто это вас учил, что секс и подчинение одно и то же? Я думал о вас в течение нескольких прошедших недель, в то время как вы наслаждались с вашим любовником всеми благами жизни, и понял, что, видимо, он не очень силен как мужчина. Ведь ты на меня смотришь, дорогая, не так, как смотрит удовлетворенная женщина. – Это «ты» прозвучало странно, но не фамильярно. Потом он опять перешел на «вы».
Дорис почувствовала, что с ней происходит что-то необъяснимое: ее как будто качало на волнах, перед глазами все кружилось. Ей пришла в голову мысль, что и он испытывает сходные ощущения. Они мучили друг друга непонятно для чего. Она вдруг поняла, что он не в силах исключить ее из своей жизни, как и она не могла это сделать в отношении его.
Будь умной, девочка, беги отсюда скорее, уговаривала себя Дорис. Но его тело притягивало ее взгляд. Она ругала себя: тупица чертова. И вдруг замерла от ужаса, потому что ей показалось, что все это она говорит не про себя и не для себя, а вслух.
Брюс судорожно втянул в себя воздух, как будто собираясь то ли прыгнуть, то ли побежать. Дорис инстинктивно, словно обороняясь, выставила вперед ладони. Но от кого она защищалась – от Брюса или от самой себя? Ей очень хотелось – и это было верхом глупости – дотронуться до его кожи, ощутить ее. Веки ее стали неожиданно такими тяжелыми, ей стало трудно поднять их, голова склонилась вперед, и копна рыже-золотистых волос упала ей на грудь.
– А ну-ка посмотри на меня. – Свою команду Брюс отдал низким чувственным, но одновременно требовательным голосом. И она не увидела возможности ослушаться. – Тебе хочется коснуться меня, Дорис. Золотая, пылкая моя девочка… – Сколько соблазна было в его словах! Глаза Брюса не мигая смотрели в ее глаза. Дорис коротко застонала, и последние здравые мысли о собственной безопасности улетучились. Сейчас она обожала его…
– Я… – Горло ее перехватило от избытка чувств. – Я… не… люблю вас! – Но ее слова не убеждали. Это ужасно, твердила она себе. Какой-то бесстыдный душевный стриптиз! Ей хотелось бежать, но что-то мешало сделать это, да и ноги стали ватными. – Да, мне хочется дотронуться до вас! – Казалось, ее напряжение вырвалось наружу, как струя расплавленного металла, но успокоение не пришло. Избыток эмоций продолжал распирать ее грудь. Да и сам Брюс дышал часто и неровно, как будто боролся с какой-то неравной силой. Его зеленые глаза наполнились невероятным триумфом, когда он услышал ее вынужденное признание. Но и сам он не удержался от того, чтобы не сказать:
– Я много раз воображал, как ласкаю тебя, чувствую под собой упругое тело, целую теплые губы, раскрытые для меня. Я хочу слышать, как они шепчут мое имя и повторяют, что ты без ума от меня. – Его шепот, горячий и бессвязный, вызвал у нее настоящий взрыв чувственности. Дремавшая в ней женщина вдруг освободилась!
Дорис облизнула пересохшие губы кончиком языка. Брюс проследил за этим движением.
– Вы ужасно самоуверенны, – выдавила она.
– Признайся, тебе доставляет удовольствие, что ты взрослого мужчину доводишь до состояния сопливого школьника! Но не скрою, что хочу тебя, чего бы мне это ни стоило! – Эти его слова, произнесенные с пафосом, может даже искренним, прозвучали несколько мелодраматично. – Ты тоже меня хочешь. Это очень возбуждает, Дорис. Сознание того, что такая женщина хочет тебя. Давай, я расскажу, какие чувства ты во мне пробудила?
А она и так уже тонула в его мужской ауре. Даже сейчас, пока он находился на расстоянии от нее, она ощущала потоки энергии, исходившие от него. Она понимала, что он ведет себя с ней так, потому что считает ее не менее искушенной в любовных играх, чем он сам.
Что ты делаешь? – спрашивала она себя. Одумайся! Охватившая ее тревога пробилась сквозь бурю эмоций в тот момент, когда Брюс схватил ее и притянул к себе. Его руки обхватили ее стройные бедра, прижимая их к своим. Она ощутила, как жестки его мышцы.
Волна чувственности захлестнула ее, она растворялась в нем. Ей казалось, что их дыхания слились в одно. Он целовал ее так, будто хотел вобрать ее губы в себя.
– Ты будешь моей и больше ничьей. Все права на тебя должны принадлежать только мне. Понимаешь? – Эти столь желанные Дорис слова Брюс шептал ей на ухо. Но даже и не вникая в смысл его фраз, она все равно впала бы в состояние эйфории. Дорис ласкала пальцами его кожу, поросшую на груди жесткими волосками, и без конца повторяла его имя, звучавшее для нее как заклинание.
59 
