Особенно,... 
51 
— Тем, что ты маленький, — отрезала Лиззи, вылезая вслед за ним. Ее длинные, стройные, как у молодой лошадки, ноги вдруг запнулись одна о другую, так что Молли пришлось подхватить ее под локоть. — Спасибо, Молли. Скажи ты ему. Ну какой из него Большой Эл?
— Зачем говорить? Ты и так уже все сказала. Тысячу четыреста шесть, нет, семь раз.
Лиззи захлопала глазами:
— Ты что, считала?
— Прикинула, — ответила Молли, взглянув на террасу. Там Доминик разглядывал три огромные коробки. При виде него сердце Молли подпрыгнуло, и у нее сразу испортилось настроение. В причины вдаваться не стоит. — Теперь бегом переодеваться, пока миссис Джонни приготовит обед, а потом едем кататься верхом, не забыли?
— Я отказываюсь называть его Большой Эл, — предупредила Лиззи. — Я вообще считаю, что Эл — тупое имя.
— Не хочешь — не надо. Хотя он не обязан отзываться, если ты зовешь его как-то еще. Жизнь полна неразрешимых ситуаций. Ладно, беги. Мне надо кое о чем поговорить с твоим дядей.
— Мисс Молли, вы не против, если будут только бутерброды? Обычно по воскресеньям мы обедаем в полдень, но, как ни стыдно признаться, я не собиралась в церковь, поэтому ростбиф не готов.
Молли не обратила внимания, что экономка обращается к ней «мисс Молли», будто к хозяйке дома… Или она сама стала вести себя как хозяйка?
— Спасибо, миссис Джонни, бутербродов вполне достаточно. — Она заметила, что Доминик поднял одну коробку и потряс. — Простите, тут кое-кто сует нос не в свое дело.
Кажется, Доминик достаточно пришел в себя, чтобы позавтракать. Вдруг Молли тоже ощутила зверский голод.
Она взбежала по ступенькам на террасу, выхватила у Доминика коробку и прижала к себе, как будто хотела, чтобы коробка защитила ее от Доминика. Или помешала прыгнуть ему на шею. Или и то и другое вместе.
— Мое, — сказала она. — Это, это и это тоже мое.
— Обратный адрес — Коннектикут, — отозвался он, наклонившись к другой коробке.
Стоит ей чуть-чуть податься вперед, и она дотронется до его волос. Таких светлых, нагретых солнцем.
— Все правильно. Ну что, если Руфус и Дуфус не обучены находить взрывчатку, все в порядке, можем тащить их наверх. Помогать будешь?
Доминик выпрямился, взвалив на себя сразу две коробки.
— Разве у меня есть выбор?
Он посмотрел ей прямо в глаза. Или у нее что-то с головой, или она в самом деле видит, как между ними вспыхнули и промчались искры.
— У человека всегда есть выбор, — ответила она. — С возможностями сложнее, но выбор есть всегда.
— Это экспромт или выстраданное?
— Точно не знаю. Просто забудь про эти коробки, и все.
— Легко сказать, трудно сделать. А что в них?
— Одежда, что же еще. Я отправила заказ вчера. Иначе просто нечего было бы надеть.
Доминик издал звук, похожий на фырканье.
— Ты же привезла с собой семь чемоданов одежды.
Она пристроила коробку на колено и открыла перед ним дверь.
— Да, но это рабочая одежда. Для директора детского центра. А здесь одежда для отпуска.
— Эта коробка слишком тяжелая для одежды.
— Значит, в ней обувь. — Молли прошла за ним в холл и стала подниматься по лестнице. — Сапоги для верховой езды и шляпа.
— Скажи еще, что там бриджи.
— Тебе неприятно будет видеть меня в бриджах? Ничего не поделаешь, они уже здесь. Все юные леди из хороших семей умеют ездить верхом. А некоторые еще и по диким местам. Даже в конюшню приходят убираться.
Они поднялись на второй этаж. Одышки у Доминика заметно не было, что она приняла за хороший знак. Хотя после того, что было ночью, с какой стати она должна беспокоиться о нем?
— Ты хорошая наездница?
— Стараюсь, — откликнулась Молли, поставив коробку. И куда теперь девать руки? Она скрестила их на груди и стала смотреть, как Доминик сгружает коробки на пол. Потом опустила. Затем сплела пальцы. Закусила нижнюю губу.
— Молли, что с тобой? Как ты после такой ночи?
Господи, как же она ненавидит все эти после-постельные беседы!
— Какой «такой»?
— Бурной. — Доминик дотронулся пальцем до ее губ.
Она отступила на шаг и выглянула в окно. Снаружи никого.
— Да, бурной. Вот. И как ты, в порядке?
— А ты нет?
Он подошел и остановился сзади. Очень близко. Она чувствовала его теплое дыхание на шее.
— Не знаю. Я до сих пор пытаюсь понять, что же все-таки с нами произошло.
Начинается! Эти игры Молли терпеть не могла. Она повернулась к нему, теперь они стояли почти вплотную.
51 
