Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
68 
• Вы утвердитесь в своей низкой самооценке (я и старьем могу пользоваться).
• То место, на которое могут прийти новые, современные вещи, будет занимать ваш хлам.
• Вы подготовитесь к худшим временам, когда вам понадобятся старые сапоги и шапка с доперестроечных времен.
• Вы быстрее состаритесь психологически, а значит, и физически (как только человек начал копить старье — он начал стареть сам).
• Вы энергетически засорите свое жизненное пространство, и свежая быстрая речка вашей жизни превратится в вонючее болото.
Именно поэтому многие люди, начавшие интенсивно выбрасывать хлам (или раздавать его), были удивлены переменам, тут же произошедшим в их жизни.
Но в контексте нашей книги мы вам этого категорически не советуем, уважаемый читатель. Не выбрасывайте ничего! Вдруг пригодится? А еще лучше — берите чужое барахло, копите его у себя! Не дают так — поищите на помойке. Вот это будет высший пилотаж. Это вообще разновидность бомжества — когда человек живет на свалке старья, пусть и в собственной квартире. Какие тут деньги, какое богатство?
Конечно, упражнения, приведенные здесь, — это только самый скромный перечень способов, которыми пользуются люди для избегания денег. Но и они настолько эффективны, что помогают миллионам людей наслаждаться бедностью, скромностью, непритязательностью и прочими безденежными добродетелями.
Многие потеряли здоровье, пытаясь заработать все деньги, которые можно заработать; а потом потеряли все деньги, пытаясь вернуть здоровье.
Глава 14
КАК ЗАГУБИТЬ КАРЬЕРУ (БИЗНЕС, РЕПУТАЦИЮ, ОТНОШЕНИЯ В КОЛЛЕКТИВЕ)
Зачем делать просто, если можно сделать сложно? Зачем делать весело то, что можно сделать в страданиях? Будьте неповоротливы, измучены, всем видом показывайте, что выполняете неинтересную работу. Делайте все только в муках.
Доминик Ноге
Работа, карьера, бизнес — это продукт, подверженный скорой порче. И, судя по всему, большая часть людей этим пользуется.
Далеко не все люди преуспевают. Далеко не все становятся президентами, управляющими, генеральными директорами, миллионерами, олигархами, лауреатами, звездами, чемпионами и призерами.
Да что там! Даже не все люди становятся просто обеспеченными, не говоря уже о роскоши.
А другие становятся. И что интересно, они тоже люди. И что совсем удивительно, не все из них родились в семьях Рокфеллеров, Онассисов, Рахманиновых и Шишкиных. И что уж вовсе неприлично, не все из них учились в Гарварде и Стенфорде. Не все имеют диплом МВА. И что вообще является подлинным безобразием, не все из них имеют высшее образование как таковое.
Стало быть, существует нечто другое, что позволяет одним подниматься вверх по лестнице успеха, а другим — сидеть и пить пиво на нижних ступенях. При этом традиционно считается, что подняться вверх хотят все. Ну, если не на самую вершину, то, по крайней мере, на пару ступенек.
Это ошибка. Большинство людей только и делают, что удерживают себя «внизу».
Все люди, которые добились успеха в какой-либо области, видятся нам какими-то необыкновенными. Почти небожителями. Мы думаем, что им дарован великий талант или великая удачливость. На них снизошел Случай, Провидение. Силы Небесные подали им свою руку и втащили в райские врата. Мы полагаем, что они ничего не боятся. Что у них нет комплексов. Что их уверенность непоколебима. Их одаренность не подлежит сомнению.
На самом деле у них есть все то же, что и у всех. По той простой причине, что они, как ни странно, тоже люди.
На самом деле, конечно, они не такие, как все. Но не в том смысле, который обычно подразумевается.
Те, о ком мы читаем в газетах, узнаем из новостей, кого видим в кино и в красивых журналах, — это люди, которые на самом деле совершали в своей жизни гораздо больше ошибок, чем «простые смертные». У них было больше неудач, чем у всех остальных. У них было больше провалов. Они вызывают на себя гораздо больше критики, чем все остальные люди. И большинство из них начинали свою карьеру в такой бедности и безызвестности, что нам с вами и не снилось.
Иной раз, когда кто-то из преуспевающих ныне граждан рассказывает о своей голодной юности, полной невзгод и лишений, невольно закрадывается мысль: а не кокетство ли все это? Не пытается ли этот толстый дядя таким образом «приблизиться к народу», чтобы не казаться зажравшимся капиталистом?
68 
