195 
Второй, Mitwelt – « совместный мир». Это социальный мир общения людей с подобными им людьми отдельно и в группах. При наличии как личных, так и групповых отношений люди влияют друг на друга и на структуру смысла, которая развивается. Вслед за М. Бубером Мэй пишет о том, что сущность человеческих отношений заключается во взаимном изменении. Значимость взаимоотношений зависит от того, насколько индивид ценен, важен, привлекателен для партнера. Точно так же от степени вовлечения людей в жизнь группы зависит то, какое значение имеют для них эти группы.
Третий, Eigenwelt – « внутренний мир». Eigenwelt уникален у каждого человека и обусловливает развитие самосознания и самоосознания. Eigenwelt также лежит в основе постижения смысла вещи или человека. Именно он определяет индивидуальное отношение к вещам и людям (например, выражение «Этот цветок красив» с точки зрения Eigenwelt означает «Для меня этот цветок красив»).
Три вида бытия взаимосвязаны. Например, любовь подразумевает нечто большее, чем биологические стремления Umwelt, а также нечто большее, чем социальные или межличностные отношения Mitwelt. Для возникновения и развития чувства любви требуется наличие Eigenwelt, так как, для того чтобы общаться с другими, люди должны быть самодостаточными. Однако «собственный мир» человека не может быть сведен к этим модусам. Этот мир предполагает самоотнесенность и самосознание. Только обратившись к этому измерению, можно понять, что значат для индивида окружающие его предметы.
Чтобы продемонстрировать применение данных модусов в клинической практике, приведем отрывок из уже упоминавшегося «Случая Эллен Вест», описанного Бинсвангером. «.Если мы еще раз попытаемся суммировать индивидуальные черты и феноменологические формы модуса этого бытия–в–мире [Эллен] в различных зонах мира. мы снова сочтем за лучшее начать с мира–ландшафта: бытие–ограниченным и бытие–подавляемым здесь представлены как затемнение, темнота, ночь, холод, отлив, пределы или границы – как сырая туманная или облачная пелена, пустота – как Сверхъестественное, страстная жажда освобождения (от дыры) – как подъем в воздух, Я – как беспокойная птица. В мире растительного прозябания бытие–ограниченным и бытие–подавляемым обнаруживает себя как увядание, барьеры – как спертый воздух, пустота – как сорняки, страстное желание свободы – как влечение к росту, Я – как увядшее растение. В мире вещей мы находим бытие–ограниченным в норе, клетке, гробу, барьеры–в–стенах, крепости, ловушках, путах; желание свободы – в оплодотворенной утробе, Я – в выброшенной скорлупе. В животном мире бытие–ограниченным представляется как бытие–в–норе, барьеры – как земля или темная ночь, Я – как червь, более неспособный ни к какой жажде свободы, пустота – как всего лишь прозябание. В Mitwelt бытие–ограниченным рассматривается как бытие–порабощенным, – подавленным, – истощенным и–преследуемым, пустота – как утрата покоя, безразличие, безрадостное подчинение, изоляция, одиночество, барьеры – как ловушки, или змеи повседневности, или удушливый воздух, сама дыра – как маленький мирок (обыденность), страстное желание свободы – как стремление к независимости, неповиновению, восстанию, бунту, Я – как мятежник, нигилист; позже – как трусливый соглашатель. В Eigenwelt как в мире мысли мы узнаем бытие–ограниченным в трусости, потакании слабостям, отказе от возвышенных намерений, барьеры – в обвиняющих, глумящихся духах или призраках, обступающих и нападающих со всех сторон, пустоту – в управляемости одной–единственной идеей, даже в качестве Ничто, Я–в робком черве, замороженном сердце, страстное желание свободы мы видим в отчаянии. Наконец, в Eigenwelt как в телесном мире мы нашли бытие–ограниченным или подавленным в потолстении, барьеры или стены – в слое жира, в который существование, как в стены, колотит кулаками, пустоту – в ощущении себя пустой, глупой, старой, уродливой и даже мертвой, жажду свободы – в желании–быть–стройной, Я – как просто полость для наполнения и нового опустошения» (Экзистенциальная психология, с. 469).
Ключевым понятием для понимания человеческого мира служит тревога. Мэй отмечает, что тревога неизбежно присутствует в человеческой жизни. Согласно его утверждению, быть человеком – значит быть тревожным. Проводя различие между нормальной и невротической тревогой, он определяет нормальную тревогу как результат угрозы человеческому существованию или ценностям, которые индивид идентифицирует со своим существованием. В ходе нормального развития каждый человек переживает различные угрозы своему существованию. Одним из источников нормальной тревоги является человеческая экзистенциальная уязвимость по отношению к природе, болезни и смерти. Другой источник тревоги – это потребность постепенно становиться независимым от родителей, связанная с развитием напряженных отношений и кризисов. Но люди могут использовать такие угрозы с пользой для себя в качестве обучающего опыта и продолжать развиваться.
195 
