Особенно,... 
12 
— Иногда я просто ненавижу людей! — не выдержала она.
Нийл засмеялся:
— Не трать зря энергию, любовь моя.
— Они все так…
— ., исходили завистью.
— Ты тоже заметил?
— Еще бы! Карен Ланкастер все время просила меня признаться, что на самом деле чертов сценарий написал я.
— Избалованная стерва!
— А потом Чет счел нужным предупредить меня, что я погублю свою карьеру. И даже Адам Саттон пожелал узнать, почему я тебя тащу наверх таким образом.
— Бр-р! И это друзья.
Он снял руку с рулевого колеса и погладил ее по колену.
— Я же с самого начала сказал тебе, чтобы ты ни к кому из них не относилась серьезно. Голливуд своеобразный город со своеобразными правилами. А ты нарушаешь их все.
— Я? Нарушаю?
— Безусловно.
— Но как?
— Прикинем… Ты не делаешь покупки на Родео-драйв. Ты не даешь званые вечера, обслуживаемые лучшими фирмами. Ты не завтракаешь с девочками. Ты обходишься без горничной. Ты не делаешь из своих ногтей фетиш. Ты не сплетничаешь. Ты не тратишь мои деньги со скоростью, превышающей скорость звука.
Тыне…
Она подняла ладони, продолжая смеяться.
— Хватит и этого! Едем домой и ляжем спать.
— И ты не ждешь, пока тебя попросят.
Ее рука скользнула поперек рычага передач и легла на его пах.
— А ты ведь счастливчик!
«Мазератти» вильнул вбок.
— Кто спорит, любовь моя?
Монтана крепко спала, когда рано утром Нийл тихо выбрался из их кровати. Он обнаружил, что с возрастом ему требуется все меньше сна, а потому принял душ, несколько раз отжался без всякого усердия, потом вышел в патио и залюбовался видом. Когда смог рассеивался, открывались многомильные просторы — иногда до самого океана. Это была чуть ли не главная причина, почему они купили несколько месяцев назад именно этот дом. Многие люди всячески поносили Лос-Анджелес, но Нийл питал искреннюю любовь к этому городу. Он родился и вырос в Англии, но никакой ностальгии не испытывал, Америка была его домом вот уже двадцать лет.
Впервые Нийл Грей приехал в Голливуд в 1958 году. Он был молодым нахальным режиссером и не сомневался, что знает решительно все. Студия, которая заключила с ним контракт после его первого нашумевшего фильма, устроила ему королевскую жизнь: бунгало в отеле «Беверли-Хиллз», богатейший выбор красивых звездочек и открытый счет. Фильм, который он снял для них, кассово провалился.
Женщина предъявила ему иск, называя его отцом ее ребенка, он яростно защищался, отрицал все и с поджатым хвостом убрался в Англию.
Однако Америка уже была в его крови, его влекло туда, и в начале шестидесятых он вернулся в Голливуд — на этот раз без контракта. Снял номер в «Шато Мармон», скромном старомодном отеле над Стрипом. Затем попытался пристроить сценарий, на который приобрел права. Все шло скверно, пока в один прекрасный день он возле бассейна не налетел в буквальном смысле слова на Мэрли Сандерсон. Она была хорошенькой избалованной девчонкой, в четырнадцать лет потерявшей мать. С тех пор ее растил отец, Тайрон, основатель Сандерсоновской кинокомпании. В тот момент Мэрли крутила с нью-йоркским актером, исповедующим систему Станиславского, но она тут же влюбилась в Ниша и переключилась на него. Выбора ему не оставалось. Мэрли получала все, чего хотела.
К тому же он был польщен. Она была юна, обворожительна, богата. А папочка владел кинокомпанией. Чего еще мог бы пожелать безработный кинорежиссер?
— Папочка вложит деньги в твой фильм, — небрежно бросила она в один прекрасный день. — То есть если я его попрошу.
— Так какого же черта ты еще ждешь? — взвыл он.
— Пустячка, который называется свадьбой, — ответила она невинным тоном.
Свадьба! Брак! Эти слова его пугали. Он испробовал брак в девятнадцать лет и ничего хорошего в нем не нашел. Но теперь, после семнадцати лет, после многих и многих женщин, после рек и рек алкоголя…
Брак. Он размышлял неделю. А потом решил, почему бы и нет?
Подошла пора снова сделать великий шаг, и к тому же это был вернейший способ снять свой фильм.
Внутренний голос непрерывно допекал его: «А принципы? А решимость добиться всего самому? А любовь?»
«Но… — подумал он. — Я хочу снять этот фильм. Мне нужна зацепка в этом городе».
— Да, — ответил он Мэрли.
— Вот и хорошо! — отозвалась она. — Папочка хочет с тобой познакомиться.
Тайрон Сандерсон добился того, чего добился, без помощи обаяния. Он был приземист и широкоплеч, курил объемистые сигары и предпочитал звездочек с объемистыми формами. Он жаждал сбыть дочку с рук. Она переспала уже с половиной Голливуда, но Нийл Грей был первым мужчиной, который заинтересовал ее больше, чем на день.
12 
