Особенно,... 
66 
Поэтому я прошу вас, поговорите со своими людьми. Предостерегите их от союза с британцами и воинством Текумсеха. И еще, постарайтесь, пока не поздно, убедить их покинуть военный стан Текумсеха. Я умоляю вас сделать это как для их безопасности, так и для вашей собственной.
Никки умолкла. Возобновила она речь гораздо торжественнее:
— Конец этой войны уже близок. Скоро британцы и Текумсех познают горечь поражения, в то время как американцы насладятся вкусом победы. Подступает время великого сражения в Канаде. Там Текумсех, если он не одумается и не покинет тропу войны, погибнет, как и множество его воинов. Смерть Текумсеха будет сигналом распада его воинства.
Она обвела собравшихся взглядом.
— Я не хочу, чтобы это случилось. Больно знать, что столько отважных воинов прольет свою кровь в чужой для них войне. Если Текумсех теперь же не повернет обратно, ничто не предотвратит гибель этих людей, чья храбрость будет затрачена впустую. Если кто-нибудь из вас может убедить своих воинов и Текумсеха, он должен попытаться сделать это. Возможно, худшую трагедии не поздно еще предотвратить. Будем надеяться, что эту страничку истории нам все же удастся переписать.
Закончив выступление, Никки вернулась на свое место. Среди наступившего молчания она старалась не выказать своего волнения.
Наконец заговорил Пеахшаэте, вождь племени шони из рода, живущего возле Хог-Крик — у Свиного ручья.
— Твои слова убедительны, но как мы узнаем, истинны ли они?
Черное Копыто, верховный вождь всех родов шони и, следственно, стоящий на иерархической лестнице племени много выше, чем Пеахшаэте, выпрямился. Его спина стала несгибаемой как столб, а лицо — надменно и осуждающе сурово.
— Как ты, Пеахшаэте, посмел усомниться в честности моей племянницы? За такое оскорбление я отрежу тебе язык.
Испугавшись, что он так и сделает, Никки решила вмешаться.
— Я не сомневаюсь, что Пеахшаэте не отказал мне в уважении, дядя. Просто он благоразумный человек и задал свой вопрос, чтобы получше увериться. Только глупец, услышав столь тревожные и горестные известия от незнакомого ему человека, не задал бы никаких вопросов.
— Это так, Пеахшаэте? — спросил Черное Копыто.
— Да, мой господин, — с почтительным поклоном ответил Пеахшаэте. — Хотелось бы получше знать, как и откуда пришла сюда Нейаки. Мы должны быть уверены, что Серебряному Шипу удалось призвать настоящего посланца истины. Действительно ли это твоя племянница или она самозванка?
— Итак, камешек в мой огород, — гневно вступил в разговор Серебряный Шип. — Берегись, Пеахшаэте! Ты ступил на опасное место. Как бы земля не затряслась под тобой!
Однако встал другой вождь и тоже высказал свое мнение:
— Хотя твои силы известны всем, Серебряный Щип, так же как и силы твоего брата — оба вы, ты и Текумсех, не раз доказали нам свой чудотворный дар, — но теперь, призвав сюда Нейаки, ты загадал нам загадку. Кому нам поверить? Тебе? Или Текумсеху, который также обладает волшебным даром предвидения, а значит, знает, что лучше для нашего народа? За кем из вас мы должны пойти?
— Муж мой, — заговорила Никки, обратившись к Торну, — этот человек говорит разумно, его аргументы заслуживают внимания. Позволь мне предъявить более веские доказательства нашей правоты. Нет нужды запугивать кого-либо и карать. Не сомневаюсь, что все недоразумения мы можем разрешить мирно, стоит лишь ответить на заданные вопросы. В конце концов, мы собрались во имя достижения цели, важной для всех, чтобы попытаться достичь мира, разве не так?
К ее облегчению, собрание выслушало эти слова со вниманием. Все успокоились и расселись по местам, терпеливо ожидая дальнейшего.
Никки надеялась, что она не загнала себя вместе с Серебряным Шипом в угол. Но, сказав «а», надо теперь говорить и «б», иначе не стоило и затеваться.
«О'кей, парни, — пробормотала она себе под нос, — я устрою вам это шоу из будущих времен».
Достав часы с цифровым циферблатом на жидких кристаллах, она показала их всем и принялась объяснять:
— Это часы. Сейчас они показывают настоящее время, час дня, минуты и секунды. Но если я нажму эту кнопку, они покажут сегодняшнюю дату — День, месяц и год. Серебряный Шип объяснил мне, что сейчас у вас по календарю белых людей тысяча восемьсот тринадцатый год. Но мои часы показывают то время, откуда я призвана сюда. Там, в будущем, я жила в тысяча девятьсот девяносто шее-том году — сто восемьдесят три года спустя. Теперь скажите, кто из вас может читать цифры белых людей?
66 
