136 
Джастин посмотрел на изящную блондинку, которую он полюбил, и пожал плечами.
— Я когда-нибудь смогу тебя понять? Мелисса загадочно улыбнулась: — Кто знает.
День праздника был насыщен лихорадочными последними приготовлениями. Уже несколько часов на улице медленно подрумянивалось на вертелах мясо, дом наполнился пряным ароматом приготовляемых блюд. Горы пирогов, пирожных, всяких сладостей выстроились на столах в кухне и гостиной.
В честь вечернего празднества на улице установили столы и развесили фонари. Для гостей, которые пожелают остаться на ночь, приготовили дополнительные комнаты, поскольку сам праздник, без сомнения, продлится до раннего утра.
Ближе к вечеру приехала семья Мартинов. Стараясь показать все свои достижения, Джереми первым бросился встречать их, как только коляска остановилась.
Таня еще раз оценивающе посмотрела на букет цветов и, довольная, кивнула: «Пойдет» и вышла встречать родителей. Она подхватила с пола Стрельца. «Пошли, маленький паучок, — сказала она ему. — Пойдем встречать бабушку и дедушку». Джулия и Мелисса уже были во дворе, а Ракель здоровалась с гостями. В тот момент, как Таня собралась сделать шаг вперед, из-за угла дома появился Адам. На его плечах гордо восседал Охотник. Размашистой походкой он быстро подошел к Тане. Стрелец увидел его. Он довольно угукнул, широко улыбнулся, показывая новые четыре зуба, и протянул навстречу отцу руки. — Па-апа! Па!
Таня стояла как вкопанная, пораженная первыми словами сына. Она чувствовала, как кровь хлынула к ее лицу. Не выразив несвоевременного удивления, Адам уверенно направлялся к ним. Подойдя к Тане, обнял ее за талию, взъерошил волосы Стрельцу и спокойно сказал:
— Чудесный ребенок! Он заговорил раньше, чем многие другие дети, да?
Таня сглотнула и кивнула, заметив потрясенные лица своих родителей. И вдруг разразилась смехом.
— Никогда не думала, что первые слова он скажет по-английски! — воскликнула она. — Удивительно!
Ракель засмеялась;
— Он — picaro, маленький шалун! На прошлой неделе он прорезал свой зуб о спинку моего самого любимого кресла-качалки, а потом залез в кладовую и там спрятался. Что будет потом, я вас спрашиваю?
Наконец отец Тани обрел дар речи.
— Ну, вам, по крайней мере, придется восхищаться его вкусом, если не поступками, — усмехнулся он. — Он сразу чувствует хорошего человека.
— Не могу с вами не согласиться, сэр, — призналась Ракель, и все засмеялись.
— Теперь нам остается одно: выяснить, его мама такая же чудесная, как ее сын? — предложил Роберто и хитро подмигнул Тане, отчего она снова покраснела.
— Да, она чудесная, — таинственно улыбнулся Адам и повел гостей в дом, уютно пристроив руку на талии Тани.
Со всей округи съехались соседи и друзья, чтобы отметить день рождения Адама. Дом и двор наполнились смехом и весельем. Каждый присутствующий, начиная с судьи Керра и заканчивая самым мелким рабочим на ранчо, наслаждались праздником. Горы еды, как по мановению волшебной палочки, исчезали, и на их месте появлялись новые блюда, принесенные из кухни. Напитки текли рекой. Самые талантливые из гостей решили украсить праздник музыкой. В ночном воздухе раздались нежные звуки гитары, и их подхватили привычные аккорды гармоники. Окунаясь в праздничную атмосферу вечера, гости присоединились к песням и танцам.
Адам вел себя очень естественно и спокойно в роли хозяина, а в разгар праздника Ракель удалось как-то незаметно передать свою роль хозяйки Тане. Весь вечер Таня находилась возле Адама, а он непринужденно обнимал ее за плечи или талию, тем самым давая всем понять, что Таня принадлежит ему.
Таня знакомилась с новыми людьми, а также встречалась с некоторыми уже знакомыми ей раньше. Конечно, она знала судью Керра и его жену Эмили. Здесь же была Пруденс Варне со своей семьей и Стюартом Хэммондом. Молодая пара казалась очень счастливой, и Таня решила, что Пруденс уже сообщила новость Стюарту.
Доктор Эммет Джоунз, уважаемый джентльмен пятидесяти лет, был здесь, а также городской шериф, Том Миддлтон. Понаслышке Таня знала, что шериф не очень-то обрадовался, когда военные вторглись в город. Казалось, что своим стремлением защитить население Пуэбло армейцы наступили на большую мозоль доброго шерифа, а заодно на его права в вопросах юрисдикции. В частности, оскорбительно вел себя лейтенант Янг. Очевидно, он считает, что его власть идет от самого Бога и намного превышает авторитет шерифа.
136 
