Особенно,... 
80 
— Что ты имеешь в виду?
— Маленький мальчик должен быть уверен, что мама приголубит и обнимет его, когда ему плохо или он напуган. Во время болезни он должен чувствовать ее прохладную руку на своем лбу…
Глаза Хани наполнились слезами, но она не замечала горьких ноток, звучавших в голосе шерифа.
— Ребенок должен засыпать, — продолжал Люк, — слушая, как мама хлопочет по дому, как она замешивает тесто для завтрашнего дня… А по утрам дом должен наполняться ароматом свежевыпеченного хлеба…
Люк впервые приоткрыл девушке свою душу, хотя ей и прежде приходилось замечать, что под суровой внешностью Маккензи прячется ранимая душа.
— Его мама должна знать ответы на все вопросы, Должна уметь решать любую задачу… — Слушая его низкий, хрипловатый голос, Хани почувствовала, как к ней медленно подкатила теплая волна желания. — И не важно, как она выглядит и сколько ей лет. Она — его мать и поэтому она кажется ему прекрасной. — Помолчав, Маккензи добавил: — Да, маленькому мальчику нужна мать.
— Именно поэтому ты решил жениться во второй раз, — дрожащим голосом проговорила девушка. Люк кивнул.
— Отец может сделать сына сильным. Мне кажется, именно в этом предназначение мужчины. Но только мать может дать ребенку нежность и тепло. И тогда, повзрослев, этот человек станет доверять женщинам, ценить их… И когда ему захочется иметь дело с другой женщиной…
— Ты хочешь сказать, когда он полюбит? — перебила его Хани. — Кстати, когда ты женился, Люк?
— Мы поженились с Сарой в шестидесятом году. В шестьдесят втором на свет появился Джош, а вскоре я ушел на войну. Полагаю, остальное тебе известно.
— А что случилось с женой Хуана? Ее тоже убили?
Маккензи покачал головой:
— Нет, она умерла от укуса змеи, кажется, в пятьдесят втором… — Люк закрыл глаза. — Целую вечность назад.
Хани подсела к нему поближе. Девушка так дорожила этими минутами! Она с любовью смотрела на Люка, стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку его лица. Если бы только эти минуты могли длиться вечно! Но… это было пустой надеждой.
Прошлое Хани не позволяло девушке надеяться на счастливую жизнь. За время, проведенное в Стоктоне, Хани ощутила безмятежность и обрела блаженное чувство покоя и защищенности, но сознание того, что всему этому придет конец, ни на минуту не оставляло ее.
Почувствовав на себе ее взгляд, Люк открыл глаза.
— А тебе известно, сойка, что в твоих глазах мерцают звезды? — тихо спросил он.
— Ты серьезно?
Увидев на ее лице лукавую улыбку, Люк протянул руку и погладил девушку по голове.
— А в волосах твоих играют блики лунного света, — добавил он.
— Очень романтично, шериф Маккензи, только я вас совсем не узнаю.
— А может, у меня такое настроение?
— Да-а-а… На вас это совсем не похоже, — проговорила Хани, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди.
Когда пальцы Люка дотронулись до шеи девушки, сердце ее отчаянно заколотилось. Он пригнул ее голову к себе, и дыхание их смешалось.
— А что будет, если я скажу, что собираюсь прямо сейчас поцеловать тебя? — прошептал он, прежде чем припасть губами к ее рту.
Поцелуй был божественным. Хани казалось, что сладостная истома уносит ее на волнах блаженства, мир вокруг теряет свои очертания…
— Ах вот вы где! — раздался голос Дуга Нельсона. — Каков хитрец! Остальные за какую-то ерунду платили доллар, а он!.. Или, может, вы таким образом прощаетесь?
Они нехотя оторвались друг от друга. Маккензи легко вскочил на ноги и помог подняться Хани.
— Чего тебе надо, док? — ворчливо спросил он.
— Вообще-то мне надо, чтобы ты забрал у меня своего спящего сына.
— Ох бедняжка! — воскликнула девушка, только сейчас обратив внимание на Джоша, который крепко спал на руках у доктора, положив головку ему на плечо. — Давай его сюда. Я унесу его домой и уложу в постель.
— Нет, я сам понесу его, — сказал Люк, забирая сына у Нельсона.
Шумно вздохнув, Амиго поплелся вслед за ними, Сентиментальное настроение, овладевшее ими на берегу реки, мгновенно исчезло, как только они оказались под крышей дома шерифа. Уложив Джоша и попрощавшись с Хани, шериф ушел водворять законность и порядок среди наиболее шумных своих граждан.
Хани легла в постель, но сон не шел к ней. Она думала о прекрасных мгновениях, проведенных вместе с Люком, о его поцелуях, его нежности… Девушка вспоминала, что Люк впервые приоткрыл ей свою душу. Ну почему, почему не могли они вести таких задушевных разговоров раньше? — спрашивала она себя.
80 
