Последние отзывы

  37  

Тут Алекс сделал попытку отвлечься от этих мыслей. Во сне она была теплой, мягкой и иногда даже прижималась к нему с сонным бормотанием. Для него было сущей пыткой лежать рядом, вдыхать ее запах, ощущать тепло и мягкость ее тела и не делать того, к чему подталкивала постоянная эрекция. Но теперь Алекс подумал, что, наверное, не стоит вести непрерывную борьбу с самим собой. Если он поцелует, приласкает ее во сне и она проснется возбужденной, то, возможно, он сумеет ей доказать, что первая брачная ночь была всего лишь отклонением от нормы, а теперь в супружеской постели она будет находить только радость и удовольствие.

— Ты тоже собираешься лечь пораньше? — спросила Эдда. — Если я правильно поняла, вы уезжаете завтра рано утром?

— Да, — проворчал Алекс и резко встал.

Если бы женщина не отвлекла его от невеселых мыслей, он бы непременно сообразил, что из-за эрекции у него на брэ появилась немалая выпуклость. И эта самая выпуклость оказалась прямо перед носом Эдды. Ее округлившиеся глаза, залившая физиономию краска и скорость, с которой она отвела взгляд, уставившись в свою тарелку, напомнили ему об этом очевидном доказательстве сексуальной неудовлетворенности, и он с досадой поморщился. Он медленно потащился вверх по лестнице, представляя, что станет делать. Он будет осторожным, нежным, сумеет пробудить в ней страсть…

«Господь милосердный, пусть это сработает», — мысленно взмолился Алекс, тихонько открывая дверь. Он облегченно вздохнул, увидев, что, несмотря на то, что Мерри удалилась в спальню совсем недавно, она уже была в постели и, судя по всему, крепко спала. Может быть, у него все получится.

Лелея эту надежду, Алекс потушил факел над дверью, после чего разделся, стараясь соблюдать тишину, и лег рядом с женой.

* * *

Мерри уже почти заснула, но что-то вернуло ее к действительности, хотя она была не вполне уверена, что окончательно проснулась. Сначала она решила, что видит какой-то смутный, но очень приятный сон. Ничего подобного она раньше не испытывала. Она была окутана теплом и полутьмой, только медленно умирающее в камине пламя отбрасывало на стену маленькие пляшущие тени — их она заметила, чуть приоткрыв глаза. Просыпаться не хотелось, и глаза почти сразу опять закрылись, а Мерри от удовольствия издала негромкий звук, похожий на мурлыканье, и теснее прижалась к чему-то очень теплому за ее спиной. Она почувствовала нежное прикосновение к бедру, потом чья-то рука легла на талию, поднялась чуть выше, очень осторожно взяла ее грудь и легонько сжала.

Какой-то инстинкт, живший глубоко внутри, настоятельно требовал, чтобы Мерри открыла глаза и полностью проснулась, но девушка не желала подчиняться. Ей еще не доводилось испытывать столь приятных ощущений, и она не хотела, чтобы все кончилось. Она немного откинула голову назад, почувствовав, как по ее шее и плечам скользят губы. Рука, лежавшая на ее груди, производила какие-то движения, заставляя Мерри изгибаться от неведомого ранее наслаждения. Вскоре девушке стало трудно дышать, она зашевелилась, нечаянно потревожив что-то большое и твердое, упиравшееся ей в ягодицы. В ответ немедленно раздался хриплый стон, а губы, нежно целовавшие ее плечи, стали требовательнее, переместились на щеку и теперь приближались ко рту. Мерри больше не могла притворяться, что спит. Она открыла глаза и повернула голову, чтобы взглянуть на того, кто растревожил ее. Она понимала, что это должен быть ее муж. Но заговорить она не успела, потому что его ищущие губы завладели ее ртом.

Мерри была настолько потрясена его неожиданной активностью, что оцепенела. Она была смущена до самой глубины своего существа, поскольку его ласки принесли острое наслаждение, с которым почти невозможно было справиться. Она оставалась неподвижной и не знала, что делать, пока его губы пробовали ее на вкус, а пальцы ласкали сосок. Потом его рука опустилась ниже, погладила живот и уверенно легла на ее лоно. Мерри захлестнула волна совершенно новых для нее ощущений, которые она ни за что не смогла бы передать словами. Наслаждение стало почти нестерпимым. А когда его палец скользнул между складками ее самого интимного места, возбуждение стало очень острым. Это почему-то напугало ее, и она схватила мужа за руку, вынуждая остановиться.

Алекс моментально прекратил смелую ласку, оторвался от ее губ и прошептал:

— Я твой муж.

Он шепнул эти слова прямо ей в рот, и она снова замерла, исполненная неуверенности. Он действительно был ее законным мужем и имел право делать все, что хочет.

  37