Особенно,... 
55 
– Мы победили их, любимая! – воскликнул Роберт, отбрасывая мерку.
Схватив жену в объятия, он закружил ее, а потом крепко поцеловал в губы. Но поцелуй был прерван самым неожиданным образом – в спину Роберту угодил снежок, и кёрлинг[33] был тут же забыт – началась яростная перестрелка снежками.
Вскоре к Роберту и Элизабет подоспело подкрепление – Тимз. Дэвид с Анной отступили. Все в снегу с головы до пят, они бежали под защиту замковых, стен.
Изнемогая от хохота, Роберт упал на землю и тут же получил в лицо пригоршню снега. Его темная бровь изогнулась. Он стряхнул снег и глянул на жену.
– Вы совершили ошибку, сударыня.
Он потянулся – хотел схватить Элизабет за ногу и повалить. С восторженным визгом она увернулась, Роберт погнался за ней. Она бежала по снегу, быстроногая, словно лань, пыталась спрятаться за деревьями. Роберт скоро догнал ее, но Элизабет не давалась: она все время старалась стать так, что между ней и Робертом оказывалось дерево. Они кружили вокруг ствола, как звери. Вдруг Роберт резко вытянул руку, схватил Элизабет, и она оказалась на земле. Набрав в ладони снега, он угрожающе поднес их к ее лицу.
– Тимз, на помощь! – воскликнула Бет, хохоча.
Роберт бросил строгий взгляд на мальчика:
– Не забывай, Тимз, я твой лэрд!
Тот колебался, разрываясь между желанием броситься на помощь своей хозяйке и необходимостью подчиняться своему обожаемому лэрду.
Элизабет улыбнулась:
– Что вы на это скажете, милорд? Какому же приказу должен подчиниться мальчик?
– Сначала вы скажете, что сожалеете о своем необдуманном поступке, сударыня.
– Я сожалею о своем необдуманном поступке, милорд, – смиренно согласилась она, в ее глазах прыгали озорные искорки.
– А теперь подтвердите, что я ваш господин и повелитель и что вы больше никогда не попытаетесь потешаться над моим владычеством и совершать поступки, которые говорят о неуважении ко мне.
– Подтверждаю, что вы мой господин и повелитель и что я больше никогда не буду потешаться над вашим владычеством.
– Вы хорошо себя ведете, миледи. А теперь повторяйте следом за мной: «Я люблю вас, Роберт».
– Неужели вы получаете удовольствие от того, что то и дело заставляете меня объясняться вам в любви?
Роберт с угрожающим видом чуть раздвинул ладони, и немного снега упало Элизабет на лицо. Она отодвинулась, насколько это было возможно, и поспешила произнести:
– Я люблю вас, Роберт.
– А теперь скажите: «Поцелуйте меня, Роберт».
Элизабет скривила губы.
– Не скажу!
– Ах вот как? – И Роберт снова раздвинул ладони. Посыпался снег.
– Ой, скажу, скажу! Поцелуйте меня, господин мой и повелитель!
– Вот так-то. – Роберт выбросил снег и наклонился к Элизабет. Она ощутила знакомое жаркое дыхание и ответила мужу жарким поцелуем.
Потом Керкленд нехотя оторвался от жены и посмотрел на Тимза. Мальчишка смущенно опустил глаза.
– В чем дело, Тимз? – Роберт стряхнул с себя снег.
– А что, целоваться так противно, что это наказание, милорд?
Роберт улыбнулся, протянул руку, чтобы помочь Элизабет подняться.
– Нет, Тимз... противно целоваться только с леди Элизабет. Я заставляю себя делать это только ради того, чтобы она была довольна и чтобы избавиться от уколов ее острого язычка.
– Вот самодовольный мужлан, – пробормотала молодая женщина, в то время как муж стряхивал с нее снег.
– Когда ты вырастешь, Тимз, то узнаешь, что женщине требуется постоянное внимание со стороны мужчины. Не важно, что у него огромное количество других обязанностей, – она все равно требует, чтобы он посвящал ей свое время и выражал свою нежность всякими глупыми, бесполезными жестами.
– Как это, милорд?
Роберт обернулся и взглянул на жену. Он провел пальцем по ее нежной щеке.
– Ну, например, если говорить о леди Элизабет, я вынужден тратить свое драгоценное время впустую, повторяя ей, что от ее красоты у меня дух захватывает... А смеется она так заразительно, что из моей головы исчезают самые горестные мысли... А ее прикосновение может исцелить мою самую сильную боль. Ее сладкий запах переносит меня в цветущий сад, а ее мягкие губы искушают меня вновь и вновь испробовать их вкус.
Роберт смотрел не на Тимза, а на Элизабет, и слова его предназначались вовсе не мальчику.
– А целовать ее? Это вам нравится, милорд? Роберт с трудом перевел взгляд с Элизабет на Тимза.
– Ну, мальчик, это куда приятнее, чем лопатой выбрасывать навоз из лошадиного стойла, – но, конечно, это не идет ни в какое сравнение с глотком холодного эля в жаркий день. Однако, когда леди Элизабет научится целоваться получше, я думаю, мне это понравится.
55 
