Особенно,... 
77 
Трэвис повесил трубку и покачал головой.
Я приподняла брови.
— Это был самый странный разговор, который я когда-либо слышала.
— Это Трент. Томас в городе, и у моего отца сегодня ночь покера.
— Ночь покера? — сглотнула я.
— Ага, и обычно они забирают у меня все деньги. Чертовы мошенники.
— Я встречаюсь с твоей семьей через тридцать минут?
Он посмотрел на часы.
— Если быть точным, через двадцать семь.
— Боже мой, Трэвис! — завопила я, выскакивая из кровати.
— Что ты делаешь? — вздохнул он.
Я порылась в шкафу, вытащила джинсы и, подпрыгивая, натянула их. Затем стянула через голову ночную рубашку, бросив ее в лицо Трэвису.
Он снял ее с глаз и рассмеялся над моей отчаянной попыткой выглядеть прилично. Я схватила черную рубашку с V-образным вырезом, натянула на себя, а потом побежала в ванную почистить зубы и расчесать волосы. Трэвис подошел ко мне сзади, полностью одетый и готовый, и обвил руками меня за талию.
— Я просто ужасна! — сказала я, хмурясь на свое отражение в зеркале.
— Ты вообще осознаешь, какая красивая? — спросил он, целуя мою шею.
Я фыркнула и понеслась в комнату, чтобы надеть туфли, а потом взяла Трэвиса за руку, когда он повел меня к двери. Я остановилась, застегивая молнию на черной кожаной куртке, и собрала волосы в тугой пучок, готовясь к бурной поездке до дома его отца.
— Успокойся, Голубка. Там за столом будет сидеть всего лишь группа парней.
— Я в первый раз увижу твоего отца и братьев… Всех сразу… И ты хочешь, чтобы я успокоилась? — сказала я, забираясь на мотоцикл позади него.
Он повернулся ко мне и поцеловал, касаясь щеки.
— Они полюбят тебя так же, как я.
Когда мы приехали, я распустила волосы и провела пальцами по ним несколько раз, прежде чем Трэвис провел меня через дверь.
— Господи Иисусе! Это же задоголовый! — воскликнул один из парней.
Трэвис кивнул один раз. Он пытался выглядеть раздраженным, но я видела, что он был взволнован встречей с братьями. Дом был старым с желтыми и коричневыми выцветшими обоями и жестким ковром различных оттенков коричневого. Мы прошли по коридору прямо в комнату с широко открытой дверью. По прихожей распространялся дым, а за круглым деревянным столом на несоответствующих ему стульях сидели его братья и отец.
— Эй-эй… Следи за языком при юной даме, — сказал его отец, в этот момент у него во рту раскачивалась сигара.
— Голубка, это мой отец — Джим Мэддокс. Папа, это Голубка.
— Голубка? — переспросил Джим с удивленным выражением на лице.
— Эбби, — улыбнулась я, пожимая ему руку.
Трэвис показал в сторону своих братьев.
— Трентон, Тейлор, Тайлер и Томас.
Они кивнули. Все, кроме Томаса, выглядели как более взрослая версия Трэвиса: короткая стрижка, карие глаза, футболки, натянувшиеся под выпуклыми мышцами, и покрытые татуировками. На Томасе была белая рубашка и ослабленный галстук, глаза — орехово-зеленого цвета, а русые волосы были длиннее приблизительно на дюйм.
— А какая у Эбби фамилия? — спросил Джим.
— Абернати, — кивнула я.
— Приятно с тобой познакомиться, Эбби, — улыбаясь, сказал Томас.
— Действительно, приятно, — сказал Трент, одаривая меня озорным взглядом. — Джим дал затрещину своему сыну, и тот воскликнул. — Что я такого сказал? — потер он затылок.
— Присаживайся, Эбби. Погляди, как мы забираем деньги Трэвиса, — сказал один из близнецов. Я не могла сказать, какой именно; они были идентичными копиями друг друга, даже тату совпадали.
Комната пестрела старинными фотографиями соревнований в покер, легенд покера, позирующих с Джимом и, как я поняла, дедушкой Трэвиса, и антикварными игральными картами, стоящими вдоль полок.
— Вы знали Стю Ангера? — спросила я, указывая на пыльную фотографию.
Прищуренные глаза Джима просияли.
— Ты знаешь, кто такой Стю Ангер?
Я кивнула.
— Мой папа тоже фанат.
Он встал и показал на соседнюю фотографию.
— А вон там Дойл Брансон.
Я улыбнулась.
— Мой отец однажды видел его игру. Он невероятный.
— Дедушка Трэва был профессионалом… Мы здесь серьезно относимся к покеру, — Джим улыбнулся.
Я села между Трэвисом и одним из близнецов в то время, как Трентон посредственно тасовал колоду. Парни выложили наличные, а Джим распределил фишки.
Трентон приподнял брови.
77 
