149 
— Должна тебя огорчить — у тебя будут страшные синяки. Вот уж не думала, что ты и Ти Джей способны так ожесточенно драться! Мне всегда казалось, что вы друзья…
— Так оно и есть — и теперь даже больше, чем раньше.
Продолжая прикладывать намоченную в уксусе салфетку к ссадинам Руарка, Энджелин усмехнулась:
— И после этого мужчины еще смеют утверждать, что у женщин нет логики! Если бы две женщины так поколотили друг друга, они потом и разговаривать бы не стали…
— Возможно, женщины и не дерутся на кулаках, но разве они не наносят друг другу гораздо более чувствительные удары своими несносными языками? — движимый чувством мужской солидарности, парировал Руарк.
— А вы, мужчины, разве так не поступаете? Я прекрасно слышала, что вы не только колошматили, но и, не смущаясь, обзывали и оскорбляли друг друга!..
Приложив салфетку в последний раз, Энджелин понесла тазик на стоявший рядом стол. Руарк последовал за ней. Проходя мимо двери, он быстро повернул ключ. Услышав щелканье замка, Энджелин удивленно обернулась.
— Мне нужно поговорить с тобой, и я не хочу, чтобы нам мешали, — объяснил он в ответ на ее недоуменный взгляд.
— Тебе надо отдохнуть, Руарк, — возразила Энджелин. — Сейчас же возвращайся в постель! А поговорить мы можем и позднее.
— Нет, не позднее, а немедленно, — отрезал он. — Иди сюда!
Недоумевающая Энджелин позволила Руарку подвести ее к кровати и усадить. Он сам лег рядом, а она, скромно сложив руки на коленях, ждала, что он скажет.
— Так чего же ты хочешь, Руарк? — наконец спросила она, помолчав.
— Тебя, и ты прекрасно это знаешь! — взволнованно и резко ответил он и тут же, смягчившись, добавил: — Ну, как ты можешь сидеть здесь с таким суровым видом, когда прекрасно знаешь, как я хочу тебя? Да у меня внутри все болит от этого желания!..
Взгляд Энджелин был все так же безмятежен. Руарк между тем продолжал:
— Ну, к чему все эти уловки? Почему ты избегаешь меня? За последние две недели моя жизнь превратилась в ад, а ведь, по-моему, ты и не собиралась возвращаться в Виргинию! Разве не так?
Он требовал ответа и одновременно боялся его услышать.
— Почему ты так думаешь? — слабо попыталась защититься Энджелин. — В конце концов, у меня есть домик в Виргинии, и теперь, когда я выиграла пари…
— Энджел, — прервал ее Руарк, — посмотри на меня.
Стоило ей взглянуть ему в глаза, как она оказалась не в силах продолжать игру. Глупая гордость, уже давно загнавшая ее в угол, испарилась, и Руарк по глазам Энджелин догадался, что маскарад окончен.
— Хватит, Энджел. Не надо больше хитрить, лгать, изворачиваться. Ответь мне честно, раз и навсегда — ты останешься со мной?
Ее взгляд стал задумчивым и глубоким.
— А ты этого хочешь?
Руарк просунул руку под густую шапку ее темных локонов и ласково погладил шею Энджелин.
— А как ты сама думаешь?
Его пальцы продолжали нежно скользить по ее затылку и шее. Отдавшись этой ласке, Энджелин вздохнула:
— По-моему, это прекрасно — быть богатой и ни от кого не зависеть. Теперь я смогу сама принимать решения. Отныне никаких обязательств… и никаких пари, да, Руарк?
Она подняла на него глаза и вопросительно улыбнулась.
— Согласен! — смеясь, ответил он.
Наклонившись, Руарк легонько поцеловал Энджелин.
— А, кроме того, ты всегда была независима и богата — ведь у тебя есть ум, мужество, стойкость, красота. Ты даже сама не представляешь, насколько ты богата…
— И все же сегодня я богаче, чем вчера, на трех чистокровных жеребцов. Так что запомни, Руарк Стюарт, — как только ты станешь излишне самоуверенным, я тут же укладываю вещи, беру сына и уезжаю от тебя — на одном из моих скакунов! — поддразнила она его. — А может быть, выставлю их на состязание — пусть потягаются с твоими!..
Руарк довольно улыбнулся:
— Делай что хочешь, Энджел! Главное — ты со мной. А жеребцы — дело наживное…
Он нежно привлек ее к себе.
— Только никогда больше не шути так со мной, Энджел. Не говори, что уедешь, даже не думай об этом. Обещай, что никогда меня не бросишь! — настойчиво и вместе с тем умоляюще обратился он к ней.
На мгновение лицо Руарка исказила мука.
— Два года! Подумать только — мы с тобой потеряли два драгоценных года нашей жизни, которых уже не воротишь… Ну, как я мог быть таким идиотом? Мне следовало жениться на тебе в первый же день! Не мудрено, что Ти Джей набросился на меня с кулаками — только так, видно, и можно меня вразумить…
149 
