31 
Мы приближались к месту, где Майкл, его родители, Кенни и другие работавшие над Хирургией Павловым все еще стояли и пили шампанское.
Мне казалось, что я сейчас умру.
Тогда я вспомнила кое-что, в чем бабушка когда-то убедила меня: Никто никогда не умирал от страха, ни разу в истории.
– Майкл! – заорала Лилли, когда мы подходили к ним. Она отпустила мое запястье и взяла мою руку – я почувствовала, что-то странное. Лилли и я привыкли держаться за руки все время, когда шли по улице и были детьми, наши мамы научили нас этому, гарантируя себе, что так нас не переедет автобус. В детстве рука Лилли всегда была потной и липкой от леденцов. Теперь она была гладкой и прохладной. Как рука взрослого человека. Это казалось странным.
Майкл разговаривал с целой группой людей на японском языке. Лилли позвала его еще дважды и только потом он, наконец, просмотрел и увидел нас.
Мне жаль, что я не могу сказать, что была спокойна когда его темные глаза посмотрели на меня, и что я легко смеялась и говорила все правильно. Мне жаль, что я не могла сказать как в действительности: я принесла демократию в страну, и написала роман на четыреста страниц, и принята в каждый колледж, к которому обращалась (даже если это только потому, что я – принцесса), но я не могу врать, что встретилась с Майклом впервые после того, как я сорвала с шеи мое ожерелье из снежинок на его глазах около двух лет назад.
Я чувствовала, что покраснела, когда его внимательный взгляд встретился с моим.
Кроме того, мои руки начали потеть сразу же. Я была уверена, что пол сейчас провалится, голова начала кружиться.
– Mиа, – сказал он глубоким голосом Майкла.
Он улыбнулся, и мое головокружение увеличилось примерно до десяти миллионов процентов. Я был уверена, что сейчас упаду в обморок.
– Гм – сказала я. Я думаю, улыбаясь. А если честно, я понятия не имею. – Привет.
– Миа здесь представляет "Атом" – объяснила Лилли Майклу, когда я поздоровалась. Я не могла сказать ничего большего. Это было все, что я могла сделать, только чтобы удержаться от падения, как дерево, которое грыз бобер.
– Она пишет статью о тебе, так ведь Миа?
Я кивнула. Статья? "Атом"? О чем она говорила?
Ой, точно для школьной газеты.
– Как твои дела? – спросил меня Майкл. Он говорил со мной. Он говорил со мной дружественным, неконфликтным голосом.
И все равно никакие слова не формулировались в моей голове, я молчала, точно так же, как Джуд Лоу в кино Стивена Кинга. Только я не была такой красивой.
– Почему ты не задаешь Майклу вопросы для своей статьи, Миа? – Лилли тыкала меня. В плечо. И это неприятно.
– Ой, – сказала я.
– Ничего себе! Слово!
– Где Ларс? – усмехаясь, спросил Майкл. – Ты лучше подожди, Лилли. Она вообще-то ходит только с Ларсом.
– Он где-то здесь, недалеко, – удалось мне сказать. Наконец! Предложение. Сопровождаемое шатким смехом .
– У меня все хорошо, а ты как, Майкл?
Неужели я говорю?!
– Я – отлично, – сказал Майкл.
И тут подошла его мама:
– Майкл, этот человек из Нью-Йорк Таймс. Он хочет поговорить с тобой, – вдруг она увидела меня и ее глаза стали огромными.
– О… Миа.
Ага. Прямо как: О. Это ты. Девочка, Которая Разрушила Жизни Обоих Моих Детей.
Я правда не думаю, что это было мое воображение. Я подразумеваю, если вспомнить воображение Тины то вышло бы:
О. Это ты. Девочка, По Которой Мой Сын Тайно Сходил С Ума Два Года Назад.
– Здравствуйте, доктор Московитц – сказала я худшим голосом в мире. – Как Вы?
– Все хорошо, дорогая, – сказала доктор Московитц, улыбаясь и наклоняясь , чтобы поцеловать мою щеку. – Я не видела тебя так долго. Это прекрасно, что ты смогла приехать.
– Я пишу о Майкле статью для "Атома", – объяснила я торопливо, зная, как глупо это звучало. Но я не хочу, чтобы она думала, что я приехала по любой из настоящих причин, – но я знаю, что он занят. Майкл, иди, поговори с Нью Йорк Таймс.
– Нет – сказал Майкл. – Есть много времени и для этого.
– Ты шутишь? – Мне захотелось протянуться и выдвинуть его к репортеру, но мы больше не пара, значит этого делать нельзя. Даже при том, что мне действительно понравилась бы чувствовать руку Майкла под пальто. – Это "Таймс"!
– Может быть, вы могли бы встретиться завтра за чашечкой кофе или еще где-нибудь? – сказала Лилли небрежно, как – ха, я вспомнила! – как Кеннет. – Как для частного интервью.
31 
