199 
Победой для него была и следующая роль – бывшего министра юстиции фашистской Германии Эрнста Яннинга в фильме Стэнли Крамера «Нюрнбергский процесс» (1961). Ланкастеру, благодаря его неистощимому темпераменту, яркой пластической выразительности, удалось создать образ человека незаурядного, фанатически убежденного, но в конце концов осознающего чудовищную преступность дела, которому он служил…
Следующий герой Ланкастера – Роберт Страуд почти полвека просидел в тюрьме, и не только не сломился, но и нашел в себе силы стать крупнейшим орнитологом. Актер писал: «Страуд из тех, кто всегда остается самим собой. А это главное в человеке». Режиссер «Любителя птиц из Алькатраса» (1962) Дж. Франкенхаймер подчеркнул: «Я думаю, что Берт Ланкастер – один из самых трудолюбивых людей, с которыми мне приходилось встречаться. Он – подлинный профессионал, глубоко вникающий во все, что делает… Когда роль соответствует характеру его дарования, никто не может сыграть ее лучше… В „Любителе птиц из Алькатраса“ он выкладывался до предела. Роль ему нравилась, и, по моему мнению, он справился с ней прекрасно, хотя Роберта Страуда ему было гораздо труднее воплотить на экране, чем, например, Элмера Гентри».
За роль заключенного Страуда актер был выдвинут на соискание премии «Оскар». На этот раз ему предпочли Грегори Пека.
Страуд, сыгранный с большой психологической глубиной, окончательно вывел Ланкастера в ряд универсальных исполнителей. Лукино Висконти пригласил его в Италию сыграть главную роль в фильме «Леопард» (1962) – аристократа князя Салину. Американский актер проник в атмосферу сицилийской жизни середины XIX века. Он как бы впитывал в себя эту атмосферу, внимательно осмотрел все памятные места Палермо, прочитал множество книг по истории Сицилии и гарибальдийскому движению.
У Ланкастера были языковые трудности: он произносил реплики по-английски, а партнеры, естественно, отвечали ему по-итальянски. Висконти советовал: «Не пробивайтесь к князю, пусть он сам придет к вам». Наконец наступил такой момент, когда Ланкастер мог сказать: «Это произошло. Я чувствую, как он овладевает мною все сильнее с каждым днем».
Пожалуй, ни в одном другом фильме не проявилась так полно удивительная пластичность, свойственная этому актеру. Ланкастер создает образ подлинного аристократа. Висконти писал: «Князь был очень сложным характером: временами – деспотичный, грубый, сильный; временами – романтичный, хороший, все понимающий; иногда даже глупый, но всегда загадочный. Все это относится и к Берту Ланкастеру. Я думаю, что Берт – самый загадочный человек, которого я встречал в своей жизни».
На премьере «Леопарда» в США Ланкастера не было. В это время он уже снимался в фильме «Семь дней в мае». А потом, в 1965 году, отправился во Францию на съемки «Поезда». Оба фильма поставлены одним режиссером – Джоном Франкенхаймером. В антивоенной ленте «Семь дней в мае» им нарисован портрет американского генерала Скотта, возглавлявшего заговор против президента США, а в «Поезде» он простой французский железнодорожник Лабиш, участник Сопротивления.
В 1968 году Ланкастер был выбран режиссером Фрэнком Перри на труднейшую роль в фильме, создававшемся по символико-фантастической новелле Джона Чивера «Пловец». Двумя годами позже Берт сыграл Мела Бейкерсфилда в экранизации нашумевшего романа Хейли «Аэропорт». Как отмечает Е. Карцева, «Ланкастеру удалось показать в своем герое страстную одержимость делом, прячущую под собой затаенную грусть человека, под влиянием обстоятельств вынужденного расстаться с иллюзиями и надеждами».
В 1974 году Лукино Висконти пригласил Берта Ланкастера в фильм «Семейный портрет в интерьере» – последний, который появился на экранах при жизни режиссера. Актер на редкость благородно, с тем спокойным человеческим достоинством, которое так редко получается на экране, играет роль старого американского профессора, живущего в Италии.
Другой крупный итальянский режиссер Бернардо Бертолуччи, снимавший картину «XX век», предложил Ланкастеру роль патриарха богатой помещичьей семьи, человека выродившегося, впавшего в маразм, почти дегенерата.
Берт лишь изредка говорил о творческих проблемах и далеко не часто соглашался предстать перед телевизионными камерами. Он не любил светские мероприятия, хотя был настоящей голливудской звездой: получал астрономические гонорары, часто снимался, имел непреходящий успех у публики. Ланкастер никогда не любил выставлять напоказ свою частную жизнь. Он был суров с прессой. И не давал ей ни возможностей, ни оснований рассказывать о себе пикантные истории.
199 
