Особенно,... 
131 
– А мне кажется, кокетничаешь. И я говорю не только о сегодняшнем дне. Вы каждый вечер воркуете в кабинете. Интересно, что здесь происходит в мое отсутствие.
– Ничего не происходит, – оправдываясь, произнесла Лаура и сама не поверила собственным ушам. Дебра была ее дочерью, а не матерью. Даже от Мадди Лаура не потерпела бы такого. – А даже если бы и происходило, то это не твое дело, – вспылила она.
– Нет, мое. Ты замужем за моим отцом.
– Твой отец бросил меня. Он оставил меня без денег, без источника дохода, даже не задумываясь над тем, что здесь творится. Единственное, что он оставил, – это кипу грязного белья той жизни, которую он вел у меня за спиной.
Но эти аргументы не могли остудить ярости Дебры.
– И все равно, он твой муж, – мотнула она подбородком, – а этот – твой деверь.
– Это верно. Он мой деверь. Он – член семьи и именно поэтому находится в нашем доме. Он здесь, потому что его волнуют дела брата, волнует положение семьи брата, и хочешь ты этого или нет, он беспокоится и обо мне.
– О да, он беспокоится. Его очень волнует, удастся ли ему провернуть это.
– Что провернуть?
– Украсть жену у своего брата, – сверкнула глазами Дебра. – У тебя с ним роман?
– Конечно же нет, – в ярости воскликнула Лаура.
– Но ты вполне готова к нему. Я это вижу. Ты с ним проводишь больше времени, чем когда-либо проводила с папой.
– Потому что Кристиан находится здесь. Он не сидит в офисе, зарывшись с головой в бумаги, не проводит встреч с клиентами и не работает за компьютером в кабинете.
– Значит, теперь ты утверждаешь, что папа напрасно так много работал?
– Я просто говорю, что Кристиан работает не так много и поэтому у него есть время на то, чтобы быть здесь.
– Ты могла бы сказать ему, чтобы он уезжал к себе домой.
– Я не хочу, чтобы он уезжал к себе домой. Он для меня отдушина после почти двух месяцев непрерывных травм. И он пробудет здесь столько, сколько захочет.
Впервые, казалось, гнев Дебры был поколеблен. Глаза ее расширились, и в них появился страх.
– И ты всерьез считаешь, что папа может вернуться, пока он здесь? Папа терпеть не мог, когда Кристиан приезжал к нам в гости. Если ты будешь удерживать Кристиана, папа никогда не вернется.
Лаура почувствовала причину опасений Дебры, ощутила, как угасает и ее собственный гнев.
– О Господи, девочка, – тихо промолвила она и попыталась обнять Дебру, но та отступила и насупилась.
– Мне не нравится, когда он у нас.
– Мне жаль, что это так, – тихо заметила Лаура.
– Нет, не жаль. Ты думаешь только о себе.
– Я думаю также о тебе и о Скотте. Кристиан помогает мне пережить все это, а когда дела поправятся у меня, они поправятся у нас всех. Нравится тебе это или нет, твой отец выпал из нашей жизни. И из практических соображений теперь я глава дома.
– Ты всегда была ею.
– Нет, главой дома был твой отец.
– Нет, не был. Неужели ты до сих пор этого не понимаешь? Неужели ты до сих пор не можешь признать этого?
Лаура пристально уставилась на свои ногти, поглаживая подушечкой большого пальца их лакированную поверхность. Она многое передумала за прошедшие недели, увидев то, о чем никогда прежде не догадывалась. Дебра была права. Лаура не хотела признавать этого вслух, потому что не желала приуменьшать роль Джеффа в глазах детей. Но Джеффа не было, а она оставалась, и теперь на карту было поставлено доверие к ней.
– О’кей, – подняв глаза на Дебру, ответила она. – Наверное, действительно я была хозяйкой дома. Я отдавала твоему отцу должное, но когда дело доходило до окончательного решения, тут главную роль играла я.
Если она считала, что такое признание удовлетворит Дебру, то заблуждалась – Дебра тут же обернула его против нее.
– Он не мог играть главную роль. Ты всегда поступала по-своему. Ты не предоставляла ему ни малейшей возможности проявить самостоятельность.
– Я предоставляла ему массу возможностей. Он просто не пользовался ими.
– Потому что знал, что ты рассердишься, если будет не по-твоему. Признайся, мама. Ты – диктатор.
– Поосторожнее, Дебра…
– Поэтому папа и сбежал. Он больше не мог выносить своего положения. Это был своего рода протест.
– Ты разговаривала с бабушкой, – другого объяснения такого агрессивного поведения Дебры Лаура не могла найти.
– В этом не было необходимости. Я достаточно наслушалась ваших разговоров о самовыражении и подавлении, обиде и бунте, чтобы получить колледжский диплом по психологии, если бы он мне был нужен, но он мне не нужен, поскольку я не собираюсь поступать в колледж и участвовать в этих тараканьих бегах. И не говори мне, что ты не закончила колледжа, но все равно в них участвуешь, потому что ты – это ты. В тебе столько же тщеславия, сколько в бабушке. Ничего удивительного, что папа сбежал!
131 
