15 
Ну естественно, я ошибалась. Они и не думали ложиться, ужасные бабы. Сидели и травили анекдоты, перед ними на большом блюде лежали остатки имбирных рогаликов, а аромат кофе… что ж, новичок может принять жидкость, находящуюся в кофейнике, за кофе, но только в первые минуты. Стоит попробовать эту черную и густую субстанцию, как сразу понимаешь, что сердечный приступ тебе практически гарантирован. Только мои мама и сестра могут пить этот гудрон без всякого вреда для себя. Соответственно, и спят они мало.
Я встала в дверях гостиной, и мама Меган восхищенно прицокнула языком.
— Что за ласточка, что за девочка! Салли, посмотри, какая красавица у тебя сестра. Бабушка была бы довольна.
Бабушка Кейра, дай Бог ей здоровья и долгих лет жизни, живет в Ирландии, в городе Роскоммон, ей девяносто три, у нее до сих пор свои собственные зубы и ум, по остроте значительно превосходящий хваленые бритвы «Жиллетт». Я не очень уверена, что бабушка Кейра одобрила бы костюм стриптизерши, хотя широтой взглядов она действительно славится на всю округу. Достаточно сказать, что в возрасте семидесяти пяти бабушка Кейра стала сознательной и верной фанаткой группы «Аэросмит», а уж насчет Боно из «Ю-Ту» — и говорить нечего! Она зовет его сыночком…
Чикита окинула меня критическим взором и хмыкнула.
— У тебя такой вид, будто ты провела эту ночь с взводом…
— Заткнись. И почему это вам не спится?..
— Потому что мы тебя ждем. Рассказывай, как все прошло. Мне в пекарню пора.
Иногда я завидую Чиките. Семнадцать с половиной — это семнадцать с половиной, сразу видно. Весь вчерашний день она моталась по округе на мотоцикле, устраивала приезжую стриптизершу на своем ранчо — да-да, у Чикиты собственное ранчо, доставшееся от отца. Папа наш уехал из этих мест очень давно, восемнадцать лет назад. О рождении Чикиты он узнал от приятелей-дальнобойщиков. Зная характер мамы Меган и справедливо предполагая, что она его все равно на порог не пустит, папа, хоть и на расстоянии, сделал для нас с сестрой все, что мог. Мне от него достались деньги на учебу, Чиките — старое ранчо в шести милях от города, несколько коров и лошадей и довольно симпатичный домик. Как ни странно, а может — вполне логично, но папа угадал с подарками. Я с детства тяготела к знаниям, а Чиките очень нравится возиться с ранчо. Более того, в последнее время оно даже начало приносить доход…
Так о чем я? Ах да, о возрасте моей сестры. Так вот, она носилась вчера весь день, потом всю ночь просидела с мамой в ожидании меня, а через полчаса отправится в пекарню — растапливать печи и ставить первую партию хлеба. Еще через пару часов к ней присоединится мама — и над Литл-Сонорой поплывет божественный аромат горячих булочек с корицей…
Надо быть идиотом, чтобы не любить этот город!
— Чего? Ты про кого это?
Я посмотрела на ближайших родственниц и сообразила, что последнюю мысль высказала вслух. Теперь от них не отвяжешься.
— Я о Рое Роджерсе.
Мама Меган нахмурилась:
— Только не говори мне, что у тебя ничего не вышло и он все равно уезжает!
— Он остается на полгода, но с отвращением. И еще он твердит про то, что не может здесь оставаться, у него какие-то темные делишки с Эбигейл Лапейн, он божественно целуется и сделал великолепную операцию малышке Сэнди Викерс.
— Ого! Немудрено, что у тебя такой ошалелый вид. Салли, налей ей ликерцу.
Ликерец — это для отвода глаз. Как девушка честная, не могу не признаться: это чистой воды самогон из яблок и малины. В смысле, он сладкий и пахнет малиной, а на вкус — как шипучий яблочный сок, но при этом горит синим пламенем и сбивает с ног даже самых стойких мужчин. Женщины Литл-Соноры каждый день благословляют маму Меган за то, что она избрала профессию хлебопека, а не, скажем, пивовара…
Я приняла из рук сестры крошечную рюмку с зеленоватой жидкостью и вздохнула. По всем законам Соединенных Штатов маму должны были бы лишить родительских прав и отправить нас с Чикитой под опеку государства… все дело в том, что Литл-Сонора находится слишком далеко от цивилизации. Здесь все друг друга знают и друг за друга горой стоят. То, что в Хьюстоне нарушение закона, у нас проявление здравого смысла.
Ликерец прокатился огненной волной по моему истерзанному организму, и сразу потеплело на душе, ноги сделались ватными, а в голове возникла приятно позвякивающая легкость. Я плюхнулась на мягкий диван, и Чикита принялась стягивать с меня ботфорты. Мама пытливо вгляделась в мое умиротворенное лицо.
15 
