17 
Дэн Лапейн поднял воротник куртки и поёжился, с некоторым ужасом глядя на бодрого старичка в спортивных трусах, облепивших тощие бледные ножки, и совершенно мокрой толстовке. Старичок трусил по дорожке с абсолютно счастливым выражением лица, всем своим видом демонстрируя торжество человеческого духа над капризами погоды.
Февраль вообще мало в какой стране прекрасен. Разве что в Австралии, хотя там тоже не все так просто. Нынешний нью-йоркский февраль бил все рекорды отвратности. Порывистый ветер швырял в лицо мелкую ледяную крупу, лужайки превратились в месиво из грязи и снега, деревья напоминали скелеты, бестолково размахивающие костлявыми руками… Пожалуй, даже на загазованных улицах города сейчас было уютнее, чем в этом оазисе живой природы.
Вчерашнее сообщение, переданное ему исполнительной Сэнди, повергло Дэна в состояние сначала мстительной радости, а потом – недоумения и подозрения. Что такое могло случиться в жизни упрямой Мэри Лу, что она вызвала его на свидание в столь идиотское место? Может быть, она хочет подкараулить его в кустах и утопить в пруду? Расчет совершенно верный, никто из друзей не сообразит искать Дэна Лапейна в Центральном парке в такую погоду и в такой час. Хотя нет, Сэнди-то в курсе…
Честно говоря, он, наверное, немного перегнул палку. Кто же знал, что Мэри Лу воспримет этот контракт в качестве серьезной угрозы? Нет, с формальной точки зрения все чисто, и Дэн вполне мог бы выиграть это дело в суде – если бы был настолько бессовестным, чтобы довести до него. Ничего подобного он, разумеется, не планировал, контракт был просто поводом встретиться, пообедать, потрепаться, вспомнить прошлые деньки и завязать новые отношения. Потом, через недельку, он пригласил бы ее в Чикаго, может, даже заказал бы им с Лори какое-нибудь… озеленение, потом они невзначай, элегантно пересеклись бы с папой, он увидел бы, какая лапочка Мэри Лу, и уверился, что его непутевый сын на самом деле образец добродетели…
Нет, если бы у них с Мэри Лу все получилось всерьез, он бы обрадовался. Честно. Она стала такой красавицей… Французы не зря называют это шармом. Шарман! А не женщина…
Странно, обычно у него никогда не возникало таких проблем с приглашением барышни на свидание. Мэри Лу почему-то сразу ринулась в бой. Всерьез решила, что он посягает на ее свободу, обругала его неоднократно, дверью хлопнула… и на следующее же утро назначила встречу! О, женщины!
Ноги начинали замерзать, и Дэн бодро затопал по дорожке, одновременно зорко всматриваясь в редких прохожих. В основном это были молодые матери – фанатки свежего воздуха – пожилые спортсмены-любители и многострадальные владельцы собак крупных пород. Дэн вспомнил о Барте и улыбнулся. Интересно, что за время его отсутствия успел натворить этот недотепа?
Барт появился в жизни Дэна три года назад. Дэн нашел его в помойке. В прямом смысле слова. Он стоял в пробке перед светофором и лениво глазел по сторонам, когда заметил странное природное явление: пластиковый пакет, лежавший на самом верху кучи мусора, почти вываливающейся из контейнера, странно изгибался и подпрыгивал. Ветра в Чикаго в тот день не было, поэтому Дэн невольно заинтересовался. Бросил машину, благо пробка грозила затянуться, и рысцой перебежал в переулок, где стояли контейнеры.
То, что в пакете кто-то живой, Дэн понял сразу, а еще услышал тоненький жалостный… нет, не скулеж и не мяуканье. Пожалуй, плач. Плач маленького ребенка – эта жуткая мысль настолько Дэна потрясла, что он торопливо рванул завязанный узлом пластиковый мешок, расширил отверстие…
Плач немедленно сменился счастливым верещанием, отдаленно напоминавшим гавканье, и из пакета выбралось лохматое несуразное создание с раздутым пузом, кривыми ножками-палочками, клочковатой шерстью, торчавшей в разные стороны, и лопоухими ушами немыслимых размеров. Между этими самыми ушами помещались огромные изумленные глаза олененка Бемби и мокрый черный кожаный нос.
Щенку хватило двух секунд, чтобы понять: Божество, которому Щенок предназначался от рождения, нашло его! Божество спасло его! Божество – это лучшее, что есть в мире.
Ошеломленный – в основном могучим запахом помойки, исходящим от освобожденного страдальца – Дэн немного замешкался и не сразу отстранил от себя помирающего от восторга лохматика. В результате костюм оказался безвозвратно испорчен, а сам Дэн был облизан, обслюнявлен, обцелован и признан за единственного и неповторимого хозяина. Разумеется, отказаться от такого счастья было уже невозможно, и Дэн сунул щенка в машину. Тот немедленно написал от счастья на сиденье, сжевал половину дорожного атласа, после чего решил, что Божеству не хватает любви и ласки, и полез целоваться.
17 
