Особенно,... 
37 
Ого! Я едва не вздрогнула от охватившего меня восторга.
— Ну, если вы один…
— Как перст.
Он подхватил меня под руку. У меня задрожали коленки. Только бы он не заметил, и только бы не упасть. Тут и так газон неровный. Нет, я, по-моему, грежу наяву. Выходит, я ему… Или это мой матросский костюмчик?..
— Марк! Дорогуша! Глазам не верю! Ты прервал свои трудовые подвиги?
Его под другую руку подхватила дамочка лет тридцати в чем-то ярком и очень блестящем. Длинные белые волосы. Слегка застывшее от ботекса лицо. Шоколадный загар «made in солярий». Словом, типичная светская девушка с последних страниц нашего журнала, где мы публикуем фоторепортажи с разных презентаций. Я отчетливо почувствовала, как дрогнула рука Марка. Он всем телом отпрянул от девушки. И пробормотал в ответ что-то обтекаемо-вежливое и нейтральное. Только тут она соблаговолила обратить внимание на меня.
— Мы знакомы? — При этом она кокетливо перевела взгляд с меня на Марка.
— Не знаю, — откликнулся тот, — но если нет, то это Юля.
Девушку он мне представлять не стал. Впрочем, она это сделала сама.
— А я Катя.
— Очень приятно. — Улыбка моя была ледяной. Даже идиотка догадалась бы, что приятно мне станет, когда она уйдет.
— Ну не буду вам мешать, — кажется, Катя поняла намек и, прорентгенив меня цепким взглядом с головы до туфель, добавила: — А то, может, пошли с нами? У нас там целая компания.
— Нет, спасибо, — решительно отверг предложение Марк. — Мне сейчас тост произносить. Я Андрону обещал открыть вечер.
— Как хотите.
Катя, передернув плечами, исчезла в толпе. Мы лавировали в направлении основного стола. Выходит, Марк — друг жениха, на ходу пыталась я осмыслить ситуацию. Интересно, во что это выльется, и почему он меня пригласил с собой? Неужто заметил Катю и испугался, что иначе она от него не отлипнет? Как бы мне хотелось верить, что это не так, что я ему понравилась сама по себе, и он решил, что я именно та, с кем он хочет провести сегодняшний вечер. А не первая попавшаяся случайная знакомая, с помощью которой он избавился от назойливой подруги, а может, и бывшей любовницы. Впрочем, как бы там ни было, я оказалась с ним, на этот вечер он мой, и я постараюсь получить от этого максимум удовольствия. Марк тем временем уверенно вел меня к столам, расположенным буквой «П». Мы сели за перекладину, прямо рядом с Андроном и Лесей. Глянув на стол, образующий левую палку пресловутой буквы «П», я увидела округлившиеся глаза сопливки. Какой удар для нее, и какой взлет для меня! Вика явно ничего не понимала. Я оказалась гораздо ближе «к телу» именинницы, чем она. Я приветливо ей улыбнулась и пожала плечами. Мол, извини, но так уж вышло. Она тоже мне улыбнулась, но как-то криво. Получай, фашист, гранату! Возникший, как чертик из табакерки, Гриша усиленно запечатлевал нашу часть стола. Молодец! Анастасия завтра увидит — обзавидуется.
Единственное неудобство сидения во главе столов заключалось в том, что мне никак не удавалось разглядеть жениха. Не станешь же постоянно косить вбок, отвернувшись от собственного кавалера. Тем более, Марка мне вовсе не хотелось обижать. Ни из каких соображений. Во-первых, он мое новое начальство, а во-вторых, в душе моей еще не совсем угасла надежда, что он обратил на меня внимание как на женщину. О, если так… Но пока мне было даже страшно об этом подумать.
От жениха я сумела разглядеть только довольно вострый нос. Пожалуй, на хорька и впрямь смахивает, хотя и не столь разительно, как на снимках. Но все равно не красавец. И даже не в том дело, что не красавец, а в том, что лицо неприятное. Может, конечно, это субъективное. Вон Марк ведь с ним дружит. С другой стороны, я и Марка-то совсем не знаю. Лицо у него, правда, определенно приятное. Впрочем, он тоже не красавец. Но как хорош! Я вздохнула и, по-видимому, чересчур шумно, потому что Марк повернул ко мне обеспокоенное лицо:
— Юля, что-то не так?
Я замялась, не зная, что ответить, и почувствовала, как у меня краснеют щеки. Спас положение оглушительный удар гонга, вслед за которым все стихло. Даже птицы умолкли. То ли они здесь дрессированные, то ли гонга испугались. Жених встал. И произнес трогательную речь, посвященную дню рождения невесты. Мне пришлось разглядывать его со спины, ибо слово свое он держал, повернувшись к Лесе. Со спины Андрон мне понравился гораздо больше. И смокинг на нем хорошо сидел. И говорил он хорошо. Так искренне, не дежурно. Я удивилась: неужто он и вправду ее любит? Мне Роман даже в лучшие наши с ним годы и десятой части такого не сказал. Даже наедине, не то что на людях. Ну почему жизнь так несправедливо устроена? Одним все, другим ничего. Нет, сейчас мне грехжаловаться. Рядом со мной сидит шикарный мужчина. Но ведь вечер кончится, он почти наверняка попрощается со мной, уйдет, а при следующей встрече сделает вид, будто мы почти не знакомы. И так мне вдруг стало обидно! А тут еще я снова поймала сопливкин взгляд. Теперь она уже не удивленная сидела, а какая-то насупленная, злая, причем явно на меня. Иначе зачем так буравить меня глазами? Я даже заволновалась. Может, какие-нибудь правила их нарушила? Вдруг мне вообще не полагалось садиться за главный стол? Как-никак я тут по службе. Что если мне вообще место на кухне? Тогда должны были предупредить. А черт с ней, с Викой, пусть себе злится.
37 
