Особенно,... 
22 
— Ну, ты тихушница. Скажи хоть, кто он?
Меня подмывало ответить: «Гони пятьсот баксов, узнаешь», — но я подчеркнуто скромно произнесла:
— Ирка, пока не скажу, боюсь сглазить.
— И это еще при Романе у вас началось?
Я чувствовала: она уже тлеет от любопытства. Ставки мои стремительно росли.
— Ну это сложный вопрос, — ответила я именно то, что требовалось.
Ирка на своем конце провода просто зашлась:
— Поняла. Это какой-то очень известный человек, и ты с ним познакомилась во время интервью, да?
Я опять что-то невнятно промычала.
— Ой, умоляю, скажи мне, кто? Клянусь, Славке ни слова.
— Извини, сейчас не могу. А когда будет можно, обещаю, что ты узнаешь первая. — Тут мне пришла в голову еще одна мысль, и я добавила: — Только, умоляю, Роману ни слова. Не хочу его расстраивать.
— Ну, естественно, — пообещала Ирка.
Порядок. Теперь я не сомневалась: еще до исхода этого дня Роману доложат. И поделом! Пусть там сидит теперь с этой своей новой и ее расходы калькулирует. И я еще собиралась ради такого ничтожества все бросить и стать женой декабриста! Пусть со своей новой дурой во глубине своих южных руд сидит! И соки жмет! Нет, но представляю, какой это для него будет удар. Особенно после того, как я недавно хотела к нему приехать. Решит ведь, что я просто напоследок поиздеваться решила. И славненько. Может, еще и новая его бросит? Не выдержит калькуляций?
А Ирка продолжала вздыхать в телефонную трубку:
— Ой, какая у тебя жизнь интересная. Ой, как я тебе завидую!
Вот что значит грамотный промоушн или правильное позиционирование! Ирка уже заходится от зависти. Знала бы, каково мне в действительности! Но именно она ничего не должна об этом знать.
— А у меня такая скучная жизнь, — заныла она. А как бодро разговор-то начинался! — Каждый день одно и то же. То есть, я, конечно, Славу люблю, он хороший, но как подумаю, что больше никого в моей жизни не будет…
— Развлекись. Заведи любовника, — перебила я.
— Ой, я так не могу, — на полном серьезе откликнулась она. — Это ты богема, творческий человек. Вам все дозволено. А у меня Славка узнает, убьет. И выгонит. С чем я тогда останусь? С потрохами ведь от него завишу.
— Иди работать, — менторским тоном изрекла я. — Не всю же жизнь сидеть на кухне и картошку для Славки чистить. На работе новые знакомства появятся, жизнь интереснее станет.
— Мы картошку давно уже почти не едим, — обиженно отозвалась Ирка. — Ты же знаешь: Славка на диете, худеет.
— Вот что худеет, это правильно, — я позволила себе выпад. — Но ты, Ирка, и о себе подумай. Он-то, в отличие от тебя, работает. Найдет себе другую, с чем тогда останешься?
— Типун тебе на язык! Не все такие похотливые, как твой Роман.
Все же она испугалась, и сильно! Я это мигом почувствовала. Вполне могла бы оторваться по полной программе, но решила, что лежачего не бьют. Ирка и без того уже валялась в нокдауне.
— Во-первых, Роман уже не мой, а во-вторых, ты же сама пожаловалась, что тебе скучно, вот я тебе и посоветовала.
— Да кто меня куда возьмет. И дом не бросишь.
Мне стало ее почти жалко.
— Другие как-то совмещают.
— Мне уже поздно перестраиваться, — уныло откликнулась Ирка.
«Лень напрягаться», — перевела я.
Под конец эта стерва совсем скисла и жалобно проблеяла, что, мол, то, что мы с Романом расстались, еще не повод для прекращения нашей с ней и со Славкой дружбы, и что они по-прежнему всегда мне рады. Ясно! Надеется, что я ее с известным творческим человеком познакомлю.
В общем, Ирку я «сделала», но самой мне от этого легче не стало. С Романом я пролетела. По остальным статьям — тоже полный провал. Меня уволили из семейной жизни, вот-вот назревало увольнение с работы. И лет мне, между прочим, уже не двадцать. И даже поплакаться на сегодняшний день некому. Милке после последнего разговора звонить не хочется. Она ведь так меня отговаривала от возвращения к Ромке. Черт! Ведь точно знала! Знала и скрыла! Тоже мне, близкая подруга.
Мне захотелось плакать. Что-то последнее время глаза на мокром месте!.. Борясь с подступающими слезами, я направилась на кухню, где залпом хлопнула рюмку водки. Не помогло. На душе было пусто и противно. Жизнь казалась прожитой зря.
Ну что же это такое? Ни дома, ни мужа, ни друзей. Работа того и гляди накроется. И как жить дальше? Возвращаться к маме в Тулу? Ах, дура я непрактичная: намекала ведь одноклассница, что ее муж — большой человек. Хоть этим могла бы воспользоваться, а я и здесь свой шанс профукала. Да что же мне так не везет, просто по всем статьям! Теперь даже в Туле мне никто не поможет. Убыло бы меня, если бы пустила одноклассницу пожить на пару дней! Подумаешь, противная. Мне сейчас даже с противной было бы легче, чем наедине с собой. Развлекла бы меня, узнала бы от нее последние новости из тульской жизни. Но поезд с одноклассницей уже вернулся в Тулу, и мне оставалось только общество бутылки.
22 
