ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  178  

Столицей одного из княжеств и являлся Пенджикент. Площадь города была невелика: в общей сложности всего 19 га. Городские постройки были возведены из крупного (до 50 см в длину) сырцового кирпича. Толстые глинобитные стены взбегали по склонам холмов. На западе возвышалась хорошо укрепленная цитадель — кухендиз, еще выше поднималась сторожевая башня, соединенная с крепостью и городом коридором оборонительных стен. Слева от городских ворот, прикрывая их, располагалась башня, позволявшая обстреливать врага сбоку, когда он подступал к воротам. От ворот, полого поднимаясь наверх, шла дорога, переходящая в городскую улицу.

Центральная площадь «собственно города» — шахристана — с одной стороны была сплошь застроена двух- и трехэтажными домами знати. С другой ее стороны возвышались украшенные скульптурой и многоцветными росписями открытые портики двух городских храмов. Как показали раскопки, один из этих храмов был покинут еще в древности, а второй погиб в огне огромного пожара. В результате в первом храме относительно хорошо сохранились стенные росписи, но сгнили или были растащены все деревянные детали архитектуры, а во втором безвозвратно погибла стенная живопись, но зато уцелело обугленные дерево.

Каждый храм состоял из обширного прямоугольного двора, окруженного стеной, и центральной части, поднятой на высокую платформу. Храмы выходили на площадь широкими, открытыми на восток порталами — айванами. К айвану из двора вел лестничный или покатый пандусный подъем.

Один из двух храмов Пенджикента — северный, тот, что был по каким-то причинам покинут, как установили исследователи, был посвящен местному культу обожествленных природных стихий. Его центральный айван украшали раскрашенные глиняные рельефы, по технике и по характеру изображений напоминавшие произведения кушанского искусства. Рельефы тянулись вдоль всего айвана, обтекая дверной проем и переходя с одной стены на другую. Лучше сохранилась левая, южная, половина. Здесь располагалась рельефная композиция, изображающая обожествленную реку Зеравшан, называвшуюся по-согдийски Намик — «Несущий воды». Из каменистого грота бежали окрашенные синей краской струи воды со спиральными завитками волн. В воде плавали всевозможные существа, среди которых — зубастое чудовище, заглатывающее двух небольших рыб, фигура мифического тритона — существа с телом человека и рыбьими хвостами вместо ног, бога воды с трезубцем в правой руке. Несмотря на то, что изображения сильно повреждены, все же достаточно ясно можно понять, что перед нами персонажи, известные еще по памятникам кушанского искусства. Зубастое чудовище — макара пришло сюда из индийской мифологии, а изображения тритона, дельфина, Посейдона (Нептуна) и Нереиды заимствованы из античного (греческого) искусства.

Миновав айван, молящийся вступал в обширный двор, где перед ним открывался шестиколонный портик храма. У святилища не было восточной стены, оно было раскрыто навстречу восходящему солнцу. Солнечный свет, проникая внутрь зала, озарял стены, сплошь покрытые цветистой росписью. Четыре резные колонны поддерживали плоский потолок. В глубине большого зала, между двух глиняных статуй, сидящих в глубине зала, в нишах, была устроена дверь, ведшая в совершенно темное святилище, где, очевидно, находилась статуя главного божества. Молящиеся не допускались не только сюда, но и в храм. Они оставались во дворе, издали наблюдая за богослужением и за процессиями, проходящими вокруг святилища по специальным коридорам. Благодаря отсутствию восточной стены все внутреннее великолепие храма было хорошо видно и безусловно производило сильное впечатление на горожан и гостей древнего Пенджикента.

В южном храме, погибшем в огне большого пожара, уцелели остатки живописи, и в их числе — ныне знаменитая «сцена оплакивания». В сюжете этой росписи А. Ю. Якубовский видит легенду о Сиявуше — божестве в облике прекрасного юноши, олицетворявшего ежегодно умирающую и воскресающую природу.

На ложе под балдахином покоится тело умершего юноши. Его оплакивают боги и люди. Древний художник, пользуясь темно-красной, коричневой, черной и белой краской, проложенной по алебастровому грунту, живо передал разнообразные позы людей, характерное различие в их лицах. Скорбя по ушедшему, плачущие наносят себе удары, рвут на себе волосы, царапают лица, надрезают длинными ножами мочки ушей. Одни из этих людей — светлокожие, с овальными лицами — несомненно согдийцы. Лица других выкрашены в желто-коричневый цвет, у них подчеркнуты выступающие скулы и удлиненные раскосые глаза: это, по-видимому, тюрки. В оплакивании принимают участие и божества, чьи изображения располагались по сторонам от центральной группы. Справа находились божества мужские, слева — женские. Их изображения по размеру значительно больше, чем фигуры людей, вокруг их голов видно сияние нимба, а одна из богинь изображена многорукой.

  178