12 
– Неправда! В тебе говорит обида – но ведь и ты хотела меня, Кэт. Мы оба этого хотели.
– Хотели – сделали. Все.
– Нет, не все. Я не могу так. Ты отдала мне самое бесценное, ты доверилась мне – а я обманул твое доверие. Однажды ты уже назвала меня вором…
– Оригинально! Сначала наорать – а потом рассказать такую красивую версию.
– Я был растерян.
– Можно подумать, это я тебя невинности лишила!
– Ты простишь меня?
– Не за что прощать. Отпусти меня, Сандро.
– Не отпущу, пока не кажешь, что простила. Клянусь, в следующий раз все будет безупречно.
– Следующего раза не будет.
– Кэти!
Он целовал ее так нежно и страстно, в его словах звучало столь искреннее раскаяние, и он был так красив…
Кэти не смогла долго сопротивляться. Она ответила на поцелуй.
Алессандро целовал нежные губы и думал: что это – кокетство или искренность? Хитрый ход или настоящее возмущение? В любом случае он должен дать ей – и себе – еще один шанс. Надо все прояснить… и сказать ей, кто он на самом деле. Посмотреть на реакцию, попытаться понять, знает она или…
Утром Кэти проснулась с больной головой, зато абсолютно счастливая. Несколько минут лежала в постели, блаженно щурясь в потолок и пытаясь понять, что это за назойливые звуки доносятся снизу…
Когда до нее дошло, что это автомобильный сигнал, она скатилась с постели, торопливо натянула сарафан и вылетела на крыльцо. Андреа и Чезаре приветливо замахали руками и шепотом (малыш Джованни крепко спал на руках матери) прокричали:
– Привет! Мы вернулись!
Кэти была им рада. Возвращение друзей позволит хоть на время отвлечься от мыслей о Сандро – в том числе и от не слишком радостных.
Через час они втроем сидели за завтраком, и Андреа, лучась от счастья, рассказывала о поездке:
– Представляешь, Чезаре отправляют в Лондон! Мама будет счастлива – мы с Джованни, разумеется, поселимся в замке. Малышу пора учиться быть не только графом Kappa, но и английским лордом.
– Отлично. Сможем видеться чаще. Когда вы уезжаете?
– Думаю, в конце сентября. Проводим тебя – и начнем собираться.
Кэти улыбалась, хотя сердце на мгновение сжалось. Вот так, изящно и тактично, ей намекнули, что лето заканчивается именно в августе и пора возвращаться домой. Нет, Андреа никогда не была жадной, но… у них своя жизнь и своя семья. Все правильно – летней сказке пора заканчиваться.
Чезаре допил кофе, нежно поцеловал жену и отправился в кабинет просматривать почту. Андреа и Кэти остались за столом.
– Знаешь, Кэт, я страшно довольна, что мы съездили. Прямо как второй медовый месяц… представляешь, Джованни однажды чуть не застал нас во время секса!
– Ох… Ничего, в Англии у него наверняка будет няня, и от подобных случайностей вы будете застрахованы.
– Это точно. Теперь Чезаре уже не склонен к соблюдению патриархальных заповедей. Наконец-то он понял, что няня необходима. Ох, Кэт, как же хорош Рим! Потом покажу фотографии – правда, Чезаре все время фотографировал меня и малыша, так что видов там не найти…
Кэти рассеянно отправила в рот засахаренную сливу. Андреа лукаво покосилась на нее.
– Мария успела мне шепнуть, что у тебя завязался роман…
Кэти покраснела.
– Вот болтушка!
– Колись! Рассказывай! Кто он, каков он, что у вас с ним?
– Ну… он красивый.
– Само собой.
– Высокий, темноволосый, с черными глазами…
– Тоже неплохо.
– Он живет где-то неподалеку, а работает… толком не знаю, в какой-то фирме.
– Ты связалась с одним из местных? Кэт, фу! Ты заслуживаешь большего, чем провинциальный красавчик, пропахший чесноком.
– Перестань. Ничем он не пропах… кроме хорошего одеколона. Нормальный современный парень, по-английски говорит без акцента. Кроме того… мы влюблены друг в друга.
– О! Умолкаю. Любовь – это святое. Я сама тысячу раз влюблялась. Только один совет – любить люби, но предохраняться не забывай. У итальянцев чертовски хорошие гены.
Кэти улыбнулась и постаралась перевести разговор на другую тему.
Она сама не сомневалась в своих словах – и была влюблена в Сандро по уши. Вчерашнее примирение было бурным и пылким, завершилось же на заднем сиденье «ситроена», и на этот раз Сандро старался быть внимательнее… Но влюблен ли он?
Плевать. Как только она вспоминала его теплые руки, жар обнаженного сильного тела, страстные поцелуи, горящие на ее груди, – все остальное становилось несущественным. А что до Андреа… некоторый снобизм был ей присущ, что греха таить. Дочь аристократов, жена настоящего графа, Андреа никогда бы не позволила себе увлечься простым клерком… или механиком из порта.
12 
