Последние отзывы

  19  

Второй раз желание заорать посетило ее при взгляде на настенные часы — и тут уж сдерживаться Бриттани не стала. Громкого вопля не вышло, но слабый стон — вполне.

В это время она обычно уже вовсю гоняла своих подчиненных на ежедневном утреннем совещании. Интересно, что они сейчас думают?

А ничего! — неожиданно встрял саркастический внутренний голос. Кофе пьют и радуются, что горгона Медуза не пришла. Кстати, могли бы и позвонить.

Мобильный был найден в коридоре, под жакетом и правой туфлей. На экране значилось восемнадцать звонков, это Бриттани порадовало — значит, не забыли. Потом она потащилась в кабинет и проверила почту. Основную массу сообщений оставляли панические вопли Моники — ее личной секретарши и помощницы («Бриттани, ты где?!!»), но при виде последнего сообщения Бриттани почувствовала себя совсем плохо. Оно гласило: «Ван Занд прилетает в одиннадцать и желает поговорить с тобой до заседания совета директоров. Ему нужны все графики, отчеты по продажам за полгода и внятные предложения по реорганизации. Хочет, чтобы ты его встретила лично».

Бриттани посмотрела на часы. Десять ноль девять. Даже если предположить, что она сможет вести машину в таком состоянии и успеет за пять минут привести себя в порядок — а это не так! — до аэропорта она все равно доберется с опозданием. Ван Занд будет в бешенстве.

Бриттани позвонила Монике.

— О господи! Бриттани, я чуть с ума не сошла! Курьера посылала — его консьерж к тебе не пустил. Звоню все утро… Что с тобой?

— У меня… нервный срыв.

— Нашла время!

Моника работала с ней в империи Ван Занда все эти восемь лет. Собственно, она и была тем самым помощником, вернее помощницей, которую старый дьявол попросил ввести Бриттани в курс дела. Отношения у них с Моникой наладились очень быстро, вместе они прошли огонь и воду, так что при личном общении Моника субординацию не соблюдала.

Бриттани осторожно села в кресло и поспешно подперла голову свободной рукой.

— Моника, я не шучу. Мне было очень плохо. Я только что проснулась.

— Брит, ты в курсе, что через сорок минут садится самолет Ван Занда?

— В курсе, но я не могу его встретить.

— Не хотела бы я быть тем, кто сообщит ему об этом.

— Поставим перед фактом. Посылай шофера.

— А! Ты хочешь, чтобы первая волна его гнева смыла меня?

— Страшен только девятый вал, а к этому времени я уже буду на месте.

— Ладно. Попробую отвлечь его девицами из пиар-отдела. Там есть парочка в его вкусе — и совершеннейшие блондинки.

— Прекрати, мы с тобой тоже.

— Мы крашеные, а те девки вообще брюнетки, но душа у них блондинистая. Брит, может, вызовешь врача? Что с тобой случилось?

— Меня вчера бросил Пол.

— Чего? Шутишь?

— Нет. Вызвал на свидание и совершенно официально бросил.

— И ты впала в нервный срыв? Не верю. У тебя нет нервов.

Бриттани горько усмехнулась и вдруг подумала с веселым отчаянием человека, пляшущего в зареве последнего сожженного им моста: а, наплевать! Все равно ведь Моника ее увидит и догадается. Да и кто бы не догадался?

— Нервов, может, и нет, но я выпила свою годовую норму алкоголя, и у меня ужасное похмелье.

— Ясно. — Судя по всему, Монику этот факт вовсе не шокировал. — Возьми две таблетки аспирина, запей минералкой. Контрастный душ, лед под глаза, крепкий кофе…

— Меня стошнит от кофе!

— Очень хорошо, пусть тошнит, у тебя же интоксикация. Короче, кофе — и на работу. Трудотерапия — лучшее средство от похмелья. Да, возьми такси. В твоем состоянии лучше не садиться за руль.

— Откуда тебе знать, в каком я состоянии?

— Шутишь? Мой Морис — ирландец. Когда они с друзьями отмечают День святого Патрика, одной годовой нормой дело не обходится. Все, до встречи. Машину в аэропорт я уже послала.

Что бы я без нее делала? — мрачно подумала Бриттани, направляясь в ванную.

Через полчаса очень бледная, неестественно прямо держащая голову женщина в громадных темных очках и дорогом костюме села в такси. Чего стоили Бриттани Кларк двадцать минут поездки — лучше не вспоминать.

— Добрый день, мисс Кларк!..

— Привет, Брит!..

— Мадам, вам уже говорили сегодня, что вы прекрасны?..

Бриттани прорезала толпу подчиненных, словно раскаленный нож — масло. Ворвалась в приемную и рухнула на кожаный диван. Моника, склонившаяся над компьютером, выпрямилась и с укором посмотрела на нее.

  19