Особенно,... 
149 
– Все стараются помочь, кто чем сможет. Ведь у нас не хватает сестер. Говорят, несколько человек медперсонала привезли из Хановера.
– А из Абботовиля привезли врачей. Все наши местные работали без сна дни напролет.
Сара нагнулась к отцу.
– Как ты думаешь, доктор Пфейффер там?
– Вполне возможно, – ответил Ноа. – Кто-нибудь из сотрудников обязательно ее вызвал.
– Девушка, которая ухаживала за ребенком, тоже пошла на этот концерт. Я все думаю, пострадала она или нет.
Ноа пожал плечами. Откуда ему знать? Он не переставая думал о происшедших событиях и, разумеется, о Пейдж, когда они с Сарой несколько позже вернулись домой и начали клеить новые обои в ванной комнате. Узор на обоях был довольно сложным, и подобрать рулоны так, чтобы рисунок не сместился, оказалось весьма утомительно. Он все ждал, что Сара вот-вот начнет жаловаться, но так и не дождался. Почувствовав, что от обоев у него начинает рябить в глазах, Ноа захотел сделать перерыв.
Ноа решил заехать к Пейдж под тем предлогом, что ему хочется, прежде всего, узнать, дома ли она, а во-вторых, узнать новости из первых рук.
– О, у нее как видно, кто-то есть, – произнесла Сара, – заметив что у дома Пейдж стоят две машины.
– Ну и пусть. Мы долго не задержимся. Если она дома, то, наверное, слишком устала, чтобы принимать гостей.
– Спит, как мертвая, – сказала старушка, открывшая им дверь и отрекомендовавшаяся как Нонни. Она вела себя настолько доброжелательно, что казалось, она знакома с ними целую вечность. – Но вы можете пройти и поболтать со мной и Сами. Мы очень любим гостей.
Ноа вопросительно посмотрел на дочь. Та пожала плечами и сказала:
– Мне тоже очень нравится Сами.
Итак, Ноа и Сара решили пройти внутрь. Сара спросила Нонни о Джилл и расстроилась, когда та сообщила ей, что произошло с девушкой.
– Она долго пробудет в госпитале?
– Какое-то время, разумеется, пробудет.
– Кто-нибудь из членов ее семьи с ней?
– Уверена, что да.
– А кто же будет сидеть с Сами, когда доктор Пфейффер пойдет на работу?
Нонни потрогала себя за подбородок.
– По-видимому, я. Правда, Пейдж еще об этом не знает, но скоро узнает. Я – самая лучшая нянька, которую можно сыскать.
– Я могу сидеть с ребенком, – предложила свои услуги Сара. Она присела на пол рядом с Сами, и они вместе начали катать мячик.
Ноа подумал, что его дочь чувствует себя в этом доме вполне сносно, если не сказать больше. Даже в ее голосе появилась неизвестная доселе Ноа раскованность, чему она, скорее всего, была обязана общением с Пейдж и пребыванием в этих стенах. А может быть, этим она обязана присутствием Нонни, весьма пикантной старушки, одетой в красные легинсы и просторный красный свитер.
Впрочем, и речи быть не могло, чтобы Сара стала сиделкой у крохотной индианки.
Слава Богу, что Нонни тоже это сразу поняла и сказала:
– Вряд ли у тебя получится, Сара. Тебе необходимо ходить в школу. Для тебя школа сейчас – самое важное. А кроме того, мне просто необходимо ухаживать за детьми. Чем старше я становлюсь, тем более чувствую себя ненужной. Уход за ребенком даст мне возможность ощутить собственную полезность.
Сара продолжала играть в мячик с Сами.
– Доктор Пфейффер говорила, что все свое детство провела с вами. Это правда?
Ноа внимательно прислушивался к их разговору.
– Действительно, так оно и было, – сказала Нонни. – Моя дочь – мать Пейдж – совершенно очаровательная женщина, но просто она так устроена, что быть матерью для нее обуза. Так бывает с некоторыми женщинами. Конечно, им лучше бы понять это до того, как заводить детей, но в данном случае она поняла это только после рождения дочери. Конечно, Пейдж по мере возможностей протестовала – ведь в самом деле ребенку нужны и отец, и мать. Она до сих пор скучает иногда по родительской ласке.
– А где ее родители сейчас? – спросил Ноа. Нонни изобразила на лице маленькую гримаску и возвела глаза к потолку.
– На Капри, кажется? Нет, в Сиене. Да, именно там, в Сиене.
– А что они там делают? – спросила Сара.
– Не могу сказать, что они особенно обременены делами, – ответила Нонни и беспомощно всплеснула руками. – Моя дочь вышла замуж за очень богатого человека. Они познакомились во время игры в теннис и до сих пор еще играют. Никак не вырастут. Поэтому всякая ответственность им в тягость.
– Но у них есть дочь, – наставительно сказал Ноа, – а дети – это всегда ответственность.
149 
