Последние отзывы

  41  

Но увы, как она ни пыталась по окончании интервью мышкой выскользнуть на лестницу, Альбина была начеку и все-таки впихнула ей очередную записку, да еще так сердито сверкнула глазами, что Женька поняла: быть грозе.

Ознакомившись с содержанием записки, Женька несколько приуныла. Альбина в ультимативной форме требовала, чтобы та ровно через десять минут вышла из комнаты якобы побродить по особняку, и, пройдя по коридору направо до самого конца, свернула в некую «голубую» спальню. Судя по тому, что в комнате Женьки стены были розового цвета, а в апартаментах ее «жениха» — желтого, спальни на втором этаже различались именно по цветам, так что промахнуться Женьке не грозило.

Делать нечего. В конце концов, она здесь оказалась именно из-за Альбины, так что отказываться от встречи, наверное, неразумно. Равно как и посылать ее в далекие дали, хотя, по совести, чем дальше — тем сильнее хочется это сделать.

На всякий случай призвав себя не дрожать и уж тем более не лебезить перед бывшей подружкой, Женька выждала положенный срок и отправилась на тайную встречу.

Альбина уже поджидала ее и, как только Женька вошла, набросилась на нее и зашипела:

— Ты, мать твою, что себе позволяешь? Я тебе вчера русским языком попросила вести себя тише воды ниже травы! А ты?! Как это называется, а?!

Женька с недоумением огляделась и вполголоса спросила:

— Ты же говорила, весь особняк под наблюдением?

— В этой комнате что-то с аппаратурой произошло, так что здесь камер нет и не будет до конца шоу, — отмахнулась от нее Альбина. — Лучше объясни мне, дорогая, что и кому ты хочешь доказать?

— Я?! А с чего ты взяла, что я вообще собираюсь это делать?

— Слушай, вот только не надо играть словами! И ты, и я… мы обе прекрасно понимаем, о чем идет речь!

— И о чем же?

— Да о том, что из-за твоих заскоков все шоу находится под угрозой срыва!

— Странно, но я этого не заметила. Сегодня на третьем этаже единственная озабоченная физиономия принадлежала тебе. Если бы шоу и впрямь собиралось накрыться медным тазом, то обеспокоенных и переживающих по этому поводу товарищей было бы куда больше. Или я не права?

— Не зли меня, Женька! Просто исполняй то, что я тебе говорю! Хватит ерепениться, только позволь Александру делать свое дело и аккуратно ему подыгрывай! Он у нас и так особа нервная, да и актеришко, по моему глубокому мнению, ничтожный, а тут ты еще ему скипидар на яйца капаешь! Вот мне забот других нет, как выслушивать потом его истерики!

— А с какой стати я должна вести себя так, а не иначе? Сдается мне, никакой такой особенной потребности в этом нет! Одно лишь твое персональное желание, и только! А раз так, то позволь у тебя спросить: тебе так уж хочется понаблюдать за тем, как меня будут унижать, что ты не ленишься каждый день напоминать мне о смирении? А что до вашего Александра — да мне наплевать с высокой колокольни, какой он там актер и сколько нервных клеток он тратит на работе! Ему за это деньги платят, между прочим!

— И тебе тоже!

— Ничего подобного! Получу я ваш миллион или нет, бабушка надвое сказала! Измените в последний момент правила игры, и плакал мой выигрыш. А мне потом с этим жить и людям в глаза смотреть. А я не хочу, чтобы моему сыну кто-нибудь сказал в лицо, что его мать — забитая глупая курица!

— Тише ты! Нас могут услышать! Орешь, как на базаре!

— Заметь, я сюда пришла исключительно по твоей просьбе. Так что нечего теперь призывать меня сохранять секретность! Это не столько в моих интересах, сколько в твоих, не так ли? Тебе ведь до смерти хочется получить половину выигрыша, иначе с чего столько телодвижений вокруг моей особы?

— Да! Да! Ты это хотела от меня услышать?! А теперь еще раз для тупых: прекрати измываться над женихом! И хоть раз притворись, что он тебя всерьез достал! Поплачь перед камерой, на интервью сопли бахромой развесь, мол, как жестоко он с тобой поступил — и далее по тексту! Что ты как маленькая, ей-богу!

— А если мне противно изображать из себя недалекую плаксу, что тогда?

— Нет, ты и впрямь идиотка! — всплеснула руками Альбина. — Думаешь, я тебе это все просто так советую, по собственной прихоти?

— А разве нет?

— Разумеется, нет! Пойми, еще немного, и съемочная группа озадачится вопросом: с чего это ты такая боевая? Могут начаться проверки…

— Альба, вот только не надо петь военные песни, хорошо? — скривилась Женька. — А то я тебя не знаю! Ты мне сейчас тысячи баек наплетешь, лишь бы я вела себя так, как хочется тебе. А я не собираюсь этого делать — ни при каких условиях! Даже если я вылечу с этого шоу! Самоуважение за деньги не купишь и на деньги не променяешь. Если ты на это способна, то я, извини, нет.

  41