Особенно,... 
3 
От неожиданности она несколько мгновений не могла ничего предпринять. Она чувствовала себя беспомощной, испуганной и тонущей в массе людей. Пытаясь подняться, она опиралась пальцами о холодные влажные камни. В этот момент кто-то подхватил ее под руку и поднял.
— Вы не ушиблись? — раздался чей-то голос.
— Нисколько, — хотела сказать Карлотта, но у нее подвернулась нога, и она вскрикнула от боли.
— Моя лодыжка, — сказала девушка, и хотя она стояла на одной ноге, но стояла прямо: ее поддерживала твердая рука.
Автобус уже ушел, и несколько человек, раздосадованных тем, что не попали в него, теперь ждали следующего и наблюдали за ними.
— А вот и такси. Я помогу вам сесть.
Человек, который поставил ее на ноги, окликнул проезжавшее мимо такси. Открыв дверь, он приподнял и почти втолкнул девушку в машину.
— Ваш адрес? — спросил он.
Карлотта назвала адрес и добавила:
— Но, пожалуйста, не стоит затруднять себя и ехать со мной. Все в порядке.
Мужчина не ответил. Вместо этого он сел в такси рядом с ней и захлопнул дверь.
— Увы, далеко не все в порядке, — сказал он, рассматривая мокрое грязное пятно на красном пальто Карлотты, ее чулки и открытые кожаные туфли.
— Трудно представить, что я была так глупа, — уныло сказала она.
— Позвольте мне осмотреть вашу лодыжку. Я врач.
Она взглянула на своего попутчика. Это был крупный широкоплечий и чисто выбритый мужчина. Она отметила, что у него очень приятный голос. Он говорил с легким акцентом, однако она не могла определить, с каким. Размышляя обо всем этом, она с трудом выпрямила ногу, чтобы он смог дотронуться до лодыжки. Он стал на колени прямо на полу такси и ощупал ногу пальцами специалиста.
— Надеюсь, что это небольшое растяжение, — сказал он. — Больно?
— Да, — призналась она, — там… где ваши пальцы.
— Растяжение сухожилия, — сказал он. — Надо сразу же сделать холодный компресс. Могло быть и хуже. Кости целы.
— Не могу понять, как это случилось, — призналась она. — Ненавижу автобусы.
— Я тоже, — согласился он, — но не так, как дожди.
Он снял шляпу, с которой текло, и бросил ее на пол перед собой. Она увидела, что он молод, моложе, чем она ожидала.
— Мне повезло, рядом оказался врач, — легко произнесла она, немного смущенная этой ситуацией. — Обычно в таких случаях нет ни одного врача на двадцать миль вокруг.
— Вам не повезло, — сказал он; что-то в том, как он произнес эти слова, заставило ее воскликнуть:
— Вы шотландец, ведь так?
— Меня зовут Гектор Макклеод, — ответил он, и оба рассмеялись, как будто это была шутка.
— Меня зовут Карлотта Ленковская, — сказала она.
— Русская! — воскликнул он, и они снова засмеялись.
Такси остановилось.
— Это здесь? — спросил с сомнением шофер.
— Да, это здесь, — ответила Карлотта. — По вечерам дом выглядит немного странно.
По сторонам огромного дверного проема возвышались высеченные из камня фигуры, а дубовая дверь с железными засовами и решеткой над замком напоминала средневековую. Огней в доме не было ни вверху, ни по сторонам. Карлотта достала ключ, а Гектор Макклеод вышел из такси и открыл дверь, потом помог выйти и ей.
— Теперь вы справитесь сами? — спросил он, когда она добралась до двери.
— Может быть, вы зайдете и чего-нибудь выпьете? — сказала она.
Он подумал.
— Вы уверены, что я вас не побеспокою?
— Нет, — уверила она его, — и вы были так добры. — Она вынула кошелек: — Пожалуйста, заплатите водителю.
— Я сам, — сказал он.
— Но вы должны позволить заплатить мне, — возразила Карлотта.
Он расплатился; дождь поливал его, пока он ждал сдачу.
— Пожалуйста, во имя здравого смысла, возьмите деньги, — умоляла Карлотта, когда он вернулся.
Он покачал головой:
— Не думайте об этом. Не так часто выпадает возможность выручить из беды кроткую деву.
— Но я настаиваю.
— Вы не можете настаивать, стоя на одной ноге, — с улыбкой ответил он. — Давайте я помогу вам подняться по лестнице, если мы идем наверх.
Он с удивлением огляделся. Они находились в высоком узком холле, на стенах можно было различить нечто странное, похожее на коллекцию оружия.
Карлотта проковыляла, опираясь на его руку, и зажгла свет.
— Не удивляйтесь, — сказала она, когда свет озарил не только коллекцию оружия, но и две большие витрины, заполненные театральными драгоценностями, париками, перьями и всевозможными украшениями.
3 
