Особенно,... 
34 
— Увидимся, голубушка, — пробормотал Джордж и, нахлобучив шапку, шагнул к двери с напряженной спиной.
Адриан плотно закрыл за ним дверь и окинул Лиаден ледяным взглядом. Словно ничего между ними и не было.
— На вашем месте я бы нашел вазу, чтобы поставить цветы, и поспешил с ланчем. В полдень приедет моя редактор, чтобы обсудить дела. Так что остаток дня я буду занят.
Лиаден с трудом сдержала негодование, точнее, ярость. Это надменное обращение с Джорджем. Холодное презрение, с каким он приказывал ей приступить к работе. Прямо картинка из скверного сна. Руки крепче сжали нарциссы. Ее глаза не могли скрыть обиду и негодование.
— Почему вы так грубо разговаривали с Джорджем? Бедняжка, он, видимо, очень страдает из-за сына.
— Сын «бедняжки» оскорбил вас в моем доме, — сквозь стиснутые зубы процедил Адриан. — При подобных обстоятельствах я имел полное право выставить за дверь и Джорджа!
Лиаден аж задохнулась.
— Вы не можете быть таким жестоким. Джордж очень давно здесь работает, и, насколько я знаю, работает прекрасно. Куда он пойдет? Что будет делать?
— Это не моя забота.
— А что тогда ваша забота, Адриан? Если вы не возражаете, что я задаю вопрос. — Лиаден крепче прижала цветы к груди. Злость бурлила в ней. Должен же он что-то чувствовать! Это не по-человечески — не чувствовать ничего. — Я могу сказать только одно: должно быть, очень холодно в том месте вашей груди, которое отведено для сердца. Вы думаете, что сумеете защититься от любой обиды, если пробкой заткнете все свои чувства. Ничего не получится, Адриан!
— У меня нет времени на бессмысленные разговоры. Выполняйте свою работу, а мои чувства оставьте мне. — Будто ледяной ветер пронесся над головой Лиаден. Это он с презрительным видом прошел мимо нее. И, похоже, он считал вопрос решенным раз и навсегда.
Лиаден смывала косметику, когда услышала, как хлопнула парадная дверь. Она посмотрела на золотые часы с браслетом, которые сняла и положила на край раковины. Было за полночь. Этот мужчина не признает отдыха? Закусив губу, Лиаден сказала себе, что она, должно быть, своего рода мазохистка. Женщина отложила тампон, пошла в спальню, вытащила из шкафа куртку, всунула ноги в черные кожаные мокасины и заспешила вниз по лестнице.
Купавшиеся в лунном свете сады, казалось, парили в воздухе и обладали магической силой. Она искала Адриана. После отъезда его приятной редакторши в доме воцарилась такая атмосфера, будто кто-то умер. От ее вздоха в холодном ночном воздухе поплыло маленькое облачко. Лиаден вздрогнула и подняла теплый воротник куртки, чтобы спрятаться от холода.
— Какого черта! Вы хоть немного думаете, что делаете? Почему вы здесь одна?
— У меня из-за вас чуть не случился сердечный приступ!
Когда Адриан подошел и встал рядом с ней, Лиаден в шоке споткнулась и отпрянула назад. Он крепко схватил ее за руку и притянул к груди. Движение было машинальным. Он посмотрел на ее озадаченное лицо и хрипло рассмеялся.
— Вам надо лучше выбирать места, где вы бродите. Сад полон призраков, которые появляются только ночью.
Лиаден поверила ему. Он еще крепче сжал ее руку, явно не намереваясь отпускать ее. Она нервно облизала губы и попыталась улыбнуться, чтобы показать ему, что не боится. Ни его, ни предполагаемых призраков, которые разгуливают в его саду.
— Я не боюсь призраков, — мягко ответила она.
— Даже из вашего прошлого? — Его теплое дыхание овевало ее щеки. Глаза мрачно сощурились.
— Наверное, я примирюсь с моим прошлым. Может, это именно то, что нам всем надо сделать, чтобы жить дальше.
— Легко вам говорить. Вам двадцать семь лет. Но ваше лицо и ваше тело как места на карте, куда еще не приходила жизнь. Подождите, пока вы потеряете любимого и не сможете вынести потерю. — Его голос становился все более хриплым. Он вдруг отпустил ее и шагнул в сторону.
Почувствовав холод, Лиаден скрестила руки на груди и попыталась найти слова. Любые слова — лишь бы облегчить его боль. Он выглядел сломленным и затравленным.
— Я заглянула в газету, которая лежала на столе в вашем кабинете. И я увидела, что Петра Коллинз забрала свои слова назад. Вот видите? Вы не такой плохой человек, каким пытались выглядеть.
— Не позволяйте дурачить себя. — Он нахмурился. — Это я позвонил Петре и пригрозил, что подам иск, если она не заберет назад свое заявление.
— Почему вам нравится мазать себя самыми черными красками? — спросила Лиаден.
34 
