— Спасибо и на том. — Виола усмехнулась. — А кстати, почему именно розовое, да еще и бледного оттенка, а не какого-то другого?
— Потому что этот цвет очень идет к твоим черным волосам и загоревшей коже.
— Но зеленый и желтый мне тоже идут! А еще сиреневый и белый.
— Белый однозначно не подходит, сиреневый слишком прост, желтый излишне ярок, а зеленый чересчур банален в сочетании с зелеными глазами, — доходчиво объяснил Филипп. — Поэтому я остановился на бледно-розовом.
— Исчерпывающий ответ. — Виола вздохнула. — Ладно, показывай, что ты там выбрал.
Филипп посмотрел на нее с легким беспокойством.
— Только не надо так тяжко вздыхать, дорогая. Я ведь только для тебя стараюсь. Уж, кажется, чего я только не делаю, чтобы ты была довольна, а тебе все не угодишь.
— Просто оставь свою несносную привычку все решать за меня, — с улыбкой сказала Виола. — Перестань стеснять мою свободу.
— Стеснять твою свободу?! — с простодушным удивлением воскликнул Филипп. — Виола, но ведь я ни в чем тебя не стесняю! По крайней мере, мне так казалось, — добавил он, не совсем уверенным тоном. — И потом, разве это плохо для женщины, когда мужчина все решает за нее? По-моему, ты должна бы только радоваться, что я о тебе забочусь.
— Я рада этому, Филипп, поверь мне. Но иной раз ты перегибаешь палку. Вот, например, сейчас. Почему бы тебе было просто не сказать мне: «Виола, что бы ты хотела выбрать? Выскажи свое мнение, а я выскажу свое, и мы вместе примем решение».
Филипп озадаченно потер лоб.
— Да, действительно, мне это как-то не пришло в голову. Наверное, потому, что я привык все решать в единоличном порядке.
— А твои прежние подружки? Неужели они никогда с тобой не спорили?
— Нет… — Филипп иронично усмехнулся и пояснил: — Видишь ли, Виола, дело в том, что мои прежние подружки очень боялись лишиться возможности пользоваться моим кошельком. А так как я никогда не скрывал свой властолюбивый нрав, то они предпочитали не гневить меня. И благоразумно помалкивали, если им что-то не нравилось.
— Ясно, — сказала Виола. — Проще говоря, они тебя избаловали, и теперь исправить тебя невозможно.
— Исправить меня действительно невозможно, — согласился Филипп. — Однако я могу исправиться сам. Во всяком случае, обещаю, что постараюсь, — добавил он с дразнящей улыбкой, привлекая Виолу к себе.
— Филипп, мы здесь не одни! — зашикала на него она. — Что ты делаешь, негодник, отпусти меня!
— Сейчас, — хрипловато прошептал он, наклоняясь к ее губам.
Руки Филиппа скользнули по спине Виолы, и ее тотчас окатила жаркая волна возбуждения. Не в силах противиться самой себе, Виола порывисто обняла Филипп за шею. Их губы соединились — в захватывающем, страстном поцелуе, от которого перед глазами Виолы все смешалось. Они целовались так самозабвенно, будто пили дыхание друг друга. Поглощенные своим приятным занятием, они совершенно забыли, где находятся и зачем сюда пришли. Но вдруг где-то рядом послышались громкие голоса покупателей, и это вернуло влюбленную парочку к реальности.
— Нашел время для поцелуев, — мягко упрекнула Виола Филиппа.
— Сама виновата, — лукаво поддел он ее. — Надо было выбирать платье, а не затевать дискуссии и не провоцировать меня на недозволенные действия.
— Я тебя провоцировала?! — возмутилась Виола. — Да ты сам кого хочешь спровоцируешь!
Филипп рассмеялся и нежно чмокнул ее в нос. Они вернулись к нарядам. Платье, которое они выбрали после долгих и утомительных поисков, было сшито из роскошного бледно-розового атласа. Оно имело прилегающий лиф, пышную юбку длиной до пят, крохотные рукавчики и глубокое декольте в виде широкого треугольника. Лиф платья был украшен узорами из небольших белых жемчужин. На спинке находилась изящная шнуровка, позволявшая подогнать платье точно по фигуре.
— Оно, безусловно, прелестно, но не слишком ли оно легкомысленно? — с сомнением сказала Виола, рассматривая себя в зеркале. — Все-таки мы идем на вечеринку, а не на свадьбу, где мне предстоит роль подружки невесты.
— Зато ты выглядишь в нем, как знатная дама середины девятнадцатого века, — с улыбкой заметил Филипп. — Разве ты никогда не мечтала о таком наряде?
— Мечтала, и очень часто. Но это было давно.
— Тем более твою мечту следует воплотить в реальность, — убежденно заявил он. — И потом, нужно же время от времени устраивать себе праздники!