22 
— Причину? — хмыкнула девушка. — Уходить на глубину стоит хотя бы ради того, чтобы проверить себя, узнать, кто ты на самом деле.
— Ага, — скептически перебил девушку Роберт. — Узнать, насколько ты смел и отважен.
— Нет, не только это, — покачала она головой. — Смелость и отвага тут ни при чем. Хотя и это тоже. Но я говорю о другом. Если ты подлый человек, то глубина тебя не примет. Вот на это и стоит себя проверять.
— Так вы хотите сказать, что все те, кто сейчас уплыл на катере, — Роберт мотнул головой в сторону океана, — порядочные люди и подлость в них полностью отсутствует? Где же вы таких находите? И как производите отбор? С удовольствием проверил бы себя на процент содержания подлости.
— Я ничего не знаю о тех людях, — серьезно сказала девушка. — Они просто заплатили за то, чтобы полюбоваться на подводные рифы.
— Тогда я не понимаю вас! — воскликнул Роберт. — Вы то говорите, что не каждому дано нырять, то утверждаете, что за деньги возможно все!
Он с опаской посмотрел на девушку. Может, она ненормальная? Психологи считают, что жизнь в замкнутом пространстве (а острова, оторванные от Большой земли, можно считать таковым) пагубно влияет на психику. Нет, с ней вроде все нормально, и взгляд разумный, и речь связная.
— Это просто интересующиеся. — Она пожала плечами. — И к дайверам никакого отношения не имеют. А я говорю о них, о профессиональных ныряльщиках.
Дайверы… Ах, вот в чем дело! Роберт слышал об этих сумасшедших, рискующих не только своим здоровьем, но и жизнями ради сомнительного удовольствия провести несколько минут под водой.
— Так вы дайвер? — недоверчиво спросил Роберт, с сомнением окинув взглядом щуплую фигурку своей собеседницы.
Не такими, по его мнению, должны быть люди, дружащие с глубиной. В ней сто пятнадцать фунтов, не больше. Ее вода просто раздавит.
— Скорее фридайвер, — поправила она.
— И какая разница? — Роберт совершенно не разбирался в этих тонкостях.
— Дайверы уходят на глубину со специальным оборудованием, мы — без, только ласты, маска и зажим для носа, — с расстановкой, как учительница, объясняющая ученикам младших классов решение задачки, сказала девушка.
— Это же опасно, — выдохнул Роберт, заворожено глядя на нее.
— Об этом нельзя думать, глубина принимает только равных себе. Она не прощает слабости.
— И как глубоко вы ныряете?
— Мой рекорд сто сорок семь футов, — вскинув голову, ответила она.
У Роберта защекотало в носу. Сто сорок семь футов… Он попытался представить себе это расстояние, переводя в более привычные ассоциации. Это ж высота пятнадцатиэтажного дома! Какая же масса воды давит на это худенькое девичье тело! Даже страшно представить.
— Хочу достигнуть ста шестидесяти, — видя его удивление, добавила девушка. Потом она взглянула на часы. — Простите, мне нужно идти. У меня скоро начнется занятие со следующей группой.
Дурак! — вскричал про себя Роберт. Иначе он себя и назвать не мог. Потратил столько времени на пустые разговоры и не узнал даже, как ее зовут.
— А что вы сегодня после работы делаете? — спросил Роберт и осекся.
Девушка так взглянула на него, что он готов был сквозь землю провалиться. Его вопрос, на первый взгляд абсолютно невинный, вдруг показался ему самому совершенно неприличным. Будто он попросил ее исполнить стриптиз.
— Вечером я занята, — категорично ответила она.
— Тогда я приду сюда завтра.
— Приходите, этого я вам запретить не могу, — пожала плечами девушка. — Прощайте!
Девушка развернулась, и Роберт, набрав в легкие воздуху, крикнул ей вслед:
— Скажите, хоть как вас зовут!
Она остановилась, оглянулась и, улыбнувшись, ответила:
— Дайана.
А потом быстро пошла к неподалеку расположенному дому, даже скорее деревянному сарайчику, на котором Роберт прочитал вывеску "Дайвинг-клуб".
— Да… — пробормотал Роберт и дотронулся рукой до лба. — Ты, дорогой друг, совершенно разучился знакомиться с девушками.
Он знал, что завтра обязательно придет сюда опять, а за оставшееся время постарается вспомнить, как нормальные мужчины знакомятся с девушками. Завтра уж он точно постарается не выставить себя таким чурбаном. Ему очень хотелось узнать Дайану поближе. Она ему, несмотря на ее холодность и странность в некоторых рассуждениях, определенно нравилась. Он обязательно постарается понравиться ей тоже.
22 
