Последние отзывы

  57  

Камминс оказался прав — было трудно изгнать из головы мысли о деле с ножом, и чем больше Ратлидж о нем узнавал, тем больше его затягивала эта загадка. Но как теперь отыскать этого человека? Прошло много лет, он мог умереть, пойти на войну и погибнуть или, например, эмигрировать в Австралию.

Странно, почему-то казалось, что Чарльз Генри — это его имя, но не фамилия. Например, Чарльз Генри Блейк или Чарльз Генри Теннисон. Или просто — Чарльз Генри?

И имеет ли какое-то отношение дед Генри Чарльза к Харви Уилеру, которого нашли мертвым в Стонхендже?

Скорее всего, никакой связи нет.

Ратлидж взял перо и лист бумаги и написал короткое письмо старшему инспектору Камминсу, в котором перечислил все детали своего посещения магазина в Гастингсе и сведения, которые дал ему владелец. Закончил он так: «Это даст вам достаточно информации, и если не позволит сделать окончательный вывод, то займет ваше воображение на некоторое время и заставит задуматься».

Подписав, положил письмо в конверт и приготовил к отправке почтой. Но на этом не успокоился и спустился вниз, в архивы Ярда, чтобы взять дело. В папке с делом Стонхенджа не было ничего, что могло бы добавить информации к рассказу Камминса. И тем не менее Ратлидж внимательно все перечитал и изучил лицо Харви Уилера на фотографии, приклеенной к делу.

Кем он был в жизни? Мертвые глаза не могли ничего сказать даже о том, какого они были цвета. Был ли он добрым или жадным, страстным или жестоким, честным или лживым? Изображение не было четким.

Однако при очень внимательном рассмотрении можно было сделать кое-какие выводы. Глаза широко поставлены, очертания подбородка твердые, нос прямой, ушные раковины хорошей формы. Хэмиш заметил: «Если его приодеть, сошел бы за джентльмена».

Именно это ему помогло обманывать, втереться в доверие и лишить сбережений тех женщин. Наверняка он производил на них впечатление человека, которому можно по крайней мере верить.

Полиция Керквуда и Эдинбурга идентифицировала его как Уилера. Но что, если они ошиблись? Ведь они не видели его лет семь.

Хэмиш сказал: «Один констебль мог ошибиться, но два вряд ли».

Именно на этом и основано убеждение, что они не ошиблись. А если ошиблись? Что, если Уилер после второй встречи с полицией в Эдинбурге изменился и стал вести примерную жизнь? Маловероятно, конечно, если исходить из его наклонности попадать в неприятные ситуации. Но случаются на свете и более странные перемены. Мужчины часто женятся на женщинах, ради которых хотят измениться и действительно меняются. Или появляется ребенок, и мужчина переосмысливает свое прошлое и решает стать хорошим человеком, превращается в трудолюбивого, примерного отца и семьянина. Даже церковь иногда оказывает влияние и меняет людей в лучшую сторону.

А самое простое предположение — Харви Уилер мог попасть под колеса грузовика или вдруг заболеть и умереть в больнице и давно похоронен неопознанным на кладбище бедняков.

Но он ведь умер на жертвенном камне Стонхенджа.

А если это был не он?

Старший инспектор Камминс был отличным полицейским. Если он не отыскал других следов Уилера, значит, их не было.

«Тупик. Похоже на твое расследование в Гастингсе», — пробормотал Хэмиш, но Ратлидж сделал вид, что не слышал.

Если мертвый человек не был Харви Уилером, то тогда надо начинать расследование с самого начала. И это после стольких лет. С расплывчатыми показаниями свидетелей, с уликами, затерянными или испорченными. Притом, что нет никакой уверенности, что новые показания будут вернее прежних.

Камминс до сих пор одержим этим делом, потому что так и не смог найти ответы на свои вопросы. Это была его единственная неудача, и он не смирился с ней.

Но человек умер насильственной смертью, был это Харви Уилер или кто-то другой, и тот, кто его убил, ушел от наказания.

Ратлидж закрыл папку, отложил в сторону и, сделав над собой усилие, окунулся в текущие дела, которые давно ждали его внимания.

Пришлось отгонять время от времени всплывавшие мысли о деле в Суссексе, от которого его отстранили, и о том, что там сейчас происходит. Он никак не мог выкинуть из головы замечание Хэмиша о том, что оба дела — давнее, в Стонхендже, и совсем недавние убийства в Суссексе — были тупиковыми. И ничего нельзя с этим поделать.

Дело, которое было отложено в дальний ящик и по поводу разбирательства которого Ратлидж обязан был свидетельствовать в суде, неожиданно вернули в список первоочередных. Завтра утром в Винчестере должно было состояться судебное заседание, об этом ему сообщил сержант Гибсон. Пришлось спешно собраться и выехать, несмотря на поздний вечер. Он прибыл в зарезервированный отель рано утром. У него оставалось еще время после завтрака, и он до начала заседания побродил по знаменитому кафедральному собору.

  57