62 
— Главное, чтобы он мне поверил, — подумал Меч, проникая в сознание графа.
До начала оставалось чуть больше часа. Этьен, сидя на лестнице, ждал, пока Анж отправит толком не проснувшуюся Кет к воротам, еще раз инструктирует ее, уточняет, к кому и где обратиться…
«Молчи и делай вид, что ничего не происходит», — внезапно раздался чей-то встревожено-напряженный голос. Граф вздрогнул, но тут же взял себя в руки, и огляделся, пытаясь увидеть говорившего.
«Не ищи, не найдешь. Я слишком далеко от тебя нахожусь, а слышишь меня только ты. Если хочешь что-то спросить, сформулируй фразу, и проговори ее мысленно — я услышу».
«Кто ты?» — пальцы Этьена едва заметно дрожали. Он был растерян и напуган — но скорее умер бы, чем позволил себе это показать.
«Мое имя — Эстаи Нархгал, я — Черный Меч Предела. Ты читал о Черном Властителе?»
— Да, читал…
«Отвечай мысленно! Так вот, Властитель — это объединение трех частей величайшей Силы, какая вообще существует в этом мире. Черный Предел. Меч, Дракон и Дух. О том, как они возникли, я расскажу позже, сейчас тебе достаточно знать следующее: это я перенес тебя сюда, когда ты умирал, я же исцелил и омолодил, дал знание языка, и так далее».
«И что, теперь я у тебя в долгу? Обязан отплатить за это благодеяние?» — усмехнулся граф.
Как ни странно, он сразу поверил, что с ним разговаривает Меч — после всего, что с ним уже произошло, это казалось не таким уж и невозможным.
«Почему у людей все мысли в одну сторону повернуты? — удивился Эстаи. — Ладно, не о том речь. Ты мне ничего не должен, также как ничего не должен своей правой руке. Я — Меч Предела. Ты — носитель Духа Предела. Мы — части единого целого. Понимаешь?»
«Почему я должен тебе верить?»
«Потому что. Я не хотел тебе сейчас раскрываться, но вынужден. План по спасению Ири, который ты придумал, безусловно, хорош, но не выдерживает столкновения с реальностью. Вам вдвоем не украсть девушку с костра».
«Что ты предлагаешь?»
«Свою помощь. А если точнее — Силу. Не свою — твою. По твоим венам течет Предел, в твоей коже, в твоих волосах, в твоем голосе и взгляде — Предел. Ты — воплощение Предела. И ты можешь использовать эту Силу».
«Конкретнее».
«Я разбужу в тебе эту Силу. Я покажу, как ею пользоваться — в минимальных масштабах, но вам хватит. Очень не хотелось бы этого делать, но, я так понимаю, отговаривать тебя спасать эту девушку — бесполезно?»
«Я дал Анжею слово дворянина! — глаза Этьена опасно сузились. — Кроме того, это просто долг честного человека!»
«Я так и понял. Итак, слушай меня, и внимательно слушай. Я не знаю, насколько смогу сам помочь, поэтому учись делать все и без меня. Закрой глаза…»
— Анжей, ты готов? — спросил Этьен, когда юноша проводил Кетару, и вернулся, ведя под уздцы своего коня. Девушка очень обрадовалась, узнав, что граф поможет ее брату, и уезжала пусть не с легким сердцем, но, по крайней мере, уже больше уверенная в том, что затея ее брата увенчается успехом.
— Да.
— Тогда слушай меня. Сценарий мы переигрываем. Я отправляюсь на площадь первым, моя задача — отвлечь их внимание. Ты, тем временем, проворачиваешь вторую часть плана. Уходить будем под музыку и с фейерверками, как в Версале.
— Где? — судя по выражению лица, Анж не понял почти ничего.
— Неважно. Отправляйся за двумя лошадьми, свою отдай мне.
— Но…
— Ты хочешь спасти Ири? Тогда делай так, как я говорю.
Анжей несколько секунд смотрел в глаза аристократу, потом медленно кивнул и передал ему поводья. Развернулся — и исчез в полумраке зарождающегося рассвета.
Этьен вскочил в седло, и рысью направил коня в сторону центра города.
На улицах наблюдалось чрезмерное для столь раннего часа оживление. Люди спешили смотреть, как сожгут ведьму.
Граф до сих пор не мог понять, как они узнают о грядущих казнях, и, тем более, зачем приходят на них. Но проезжая через большой перекресток, где пересекались три улицы, увидел большой деревянный щит, к которому была прикреплена какая-то бумага. Подъехав ближе, он прочел:
«На рассвете на главной площади города будет сожжена злокозненная ведьма и распутница. В полдень на главной площади будет колесован черный маг и еретик, на Северной площади будет сварен в кипящем масле виновный в ереси и растлении, третьем стане после полудня на главной площади будет распят нелюдь-чернокнижник…»
62 
